Впрочем, дождь наград пролился на весь экипаж. Мивлио так и остался пока супером-два, но на его мундире появилась свежая планка весьма высокого военного ордена. Боорку, как и многим другим, вручили офицерскую медаль Усердного Исполнителя, а рядовые и унтер-офицеры получили соответствующие знаки отличия.
Поверхность планеты стала приближаться, и Боорк отрешился от посторонних мыслей. Сосредоточиться… Корабль мягко коснулся опорами грунта в заданной точке и словно чуточку присел, передавая часть своего веса антигравам. Но почти никто не ощутил толчка, настолько он был легким. Идеальная посадка…
– Отклонение – семь и четыре, – командир, наклонившись вперед, ознакомился с показаниями приборов. – Блестящий результат!
– Мы старались! – важно заявил первый пилот Маард, хотя на этот раз его роль в успешной посадке была сугубо второстепенной.
Впрочем, Боорк совершенно не собирался меряться с ним заслугами. Опираясь на костыль, он осторожно выбрался из пилотского кресла.
Если он выписался из лазарета, значит, достаточно здоров, чтобы снова заступить операционным дежурным. Заботы, заботы… Как раз сейчас им предстоит получить новую боевую технику взамен утерянной в прошлой миссии.
Как бы Боорку ни хотелось обратного, война продолжалась и набирала ход, снова захватывая его в свою орбиту. И он не мог ничего с этим поделать.
За крайними домами деревни и узкими полосками огородов начинался луг, перечеркнутый несколькими линиями дренажных канав. Дальше медленно поднимался очень пологий склон, поросший жесткой травой, которая постепенно становилась все более сухой и песочно-желтоватой. Этот подъем, очень ровный и гладкий, простирался до самого горизонта. Только вдалеке справа виднелся распадок, где зеленели деревья, образуя небольшую, но густую рощу.
– Плохое место – эта Желтая плешь, – хмыкнул Эстин Млиско, обозрев окрестности. Говорят, люди здесь не селятся, потому что с водой плохо. Но думаю, дело не только в этом. Я в Заморье такое не раз видел. Вроде бы, нормальное место – живи, не хочу. Ан не живут.
– Зато пришельцы где-то там сели, – махнул в сторону травяного склона Кен Собеско.
– Поверь, они об этом тоже пожалеют. Добра они на Плеши точно не наживут.
– И что, их прямо сразу чем-то поразит?
– Нет, – Млиско с сожалением сплюнул. – Так-то на первый взгляд там даже красиво. Я как-то взял у отца его открытый вездеход, и мы с Ликой туда рванули ранним утречком. Там почти везде можно проехать. А на другой стороне, где Тамо, высокий берег над озером, над ним старые развалины. Очень живописно. И, главное, понимаешь, что за километры никого вокруг нет, никто не увидит и не помешает.
– Хорошая поездка получилась?
– Плохая. Как вылезли, сразу нехорошее чувство появилось, словно кто-то на прицел взял. Я Лику повалил в траву, сверху прикрыл. Целую, конечно, а спина вся мокрая. Оружия при себе, как назло, нет, а на открытом месте не уйдешь. Все думал – выстрелит или не выстрелит? Потом полегчало – убрались, очевидно. Да и мы там не стали задерживаться. Тогда я на лихой народ грешил, а теперь меркую, не пришельцы ли то рекогносцировку делали? Как раз по времени сходится. Было это недели за две до того, как они в пустыне сели, или даже чуть меньше.
– Может, и пришельцы…
Собеско поднял голову, проверяя, не появились ли в небе чужие летательные аппараты.
– Расслабься чуток, Кен, – посоветовал ему Млиско. – Сегодня они не полезут.
– Почему ты так думаешь?
– Правильный десант – это такая штука, что или ты сразу идешь в бой, или, наоборот, высаживаешься на безопасном участке, подтягиваешь тылы и только потом наступаешь. Если бы они с места в карьер начали, то уже точно здесь бы появились. А так у нас другие гости, получше.
Обернувшись, Собеско заметил приближающийся к ним полицейский внедорожник – тот самый, на котором он ездил на утреннее совещание, завершившееся отправкой на передовую. Однако к ним прибыла не только Лика, которую сразу же подхватил в объятия Млиско. Вслед за ней из машины вылез Дэсс Урган.
– Вот вы где устроились, – заметил он, неуклюже пытаясь закрыть дверцу забинтованной рукой. – Чего дальше не пошли?
– Слишком открытое место, – Собеско широким жестом обвел окрестности. – А здесь хоть замаскироваться можно.