– Не так уж плохо, – с ноткой одобрения произносит наставник. – Для сегодняшнего дня неплохо. Можно сказать, что мы провели с вами полноценную тренировку. Но помните, принц. Никогда не думайте о посторонних вещах во время схватки. Даже учебной. Никогда!
Легко сказать, не думать! Счастливый человек! Сейчас, небось, переоденется, спустится на станцию спецподземки, приложит к терминалу свою карточку и поедет себе, свободный и счастливый, куда ему захочется. А его с собой в этот раз не возьмет. Потому как предупреждал, чтобы не попадался.
Несправедливо. Дядюшке Бро можно, а ему, принцу первого ранга, племяннику Императора – нельзя. И все тут.
После душа он оделся сам, без камердинера. Раньше это мелкое нарушение порядка всегда доставляло ему небольшое удовлетворение, сейчас – только раздражало. Тоже мне, достижение, сам натянул штаны, и уже гордится собственной самостоятельностью. Фу. Белоручкой был, белоручкой и остался.
И наконец, завтрак. В Малой Столовой, хотя она только называется Малой, а на самом деле не меньше спортзала.
Гонг.
– Ее Высочество леди Элаэнне! Его Высочество принц Кэноэ!
Престарелый церемониймейстер, пыжась, стукает своей палкой по паркету.
– Доброе утро, мама!
– Доброе утро, Аутви! Ты сегодня рано встал?
Она всегда называла его только детским именем, да еще с уменьшительно-ласкательным префиксом. И правильно. Детское имя – оно свое, а взрослое, хотя и звучное, и красивое, и с этим, священным сочетанием, не отцом с матерью дадено, а Управлением Императорских родственников. Отчего и чувствуешь себя неудавшимся экспериментом.
Пауза грозила слишком затянуться.
– Да, мама, – поспешно сказал он. – Как проснулся в семь утра, так и все. Зато столько времени оказалось до завтрака.
– Вот и хорошо, – улыбнулась леди Элаэнне. – А то прибежал, похватал что-то наспех, и снова бежать.
Он наклонил голову. И верно, в последнее время он, действительно, вечно опаздывает на завтрак. И от того торопится.
– Тебе налить сока? – спросил он, чтобы скрыть смущение.
– Налей, Аутви. А тебе чего положить? Наша Нриант по секрету призналась, что ей сегодня особенно удались тосты. Вот эти, с соленым сыром и ломтиками копченого мяса. Попробуешь?
Широкое лицо главной поварихи Нриант, стоящей за спиной матери у передвижного столика со снедью, расплылось в улыбке. Все-таки, необычный человек его мама. Все ее очень любят, и родственники, и слуги. И ничем она вроде бы таким не выделяется – невысокая, чуть-чуть полноватая. Привлекательная, но совсем не похожая на холеных придворных красавиц, да и выглядящая на все свои четыре дюжины с хвостиком. Но с ней всегда так хорошо и спокойно, и есть у нее такая... добрая аура. Он и не помнит, ругала ли она его когда-нибудь, даже в детстве. Если и ругала, то тут же отходила. Надменно-ледяная тетя Стоэмран, и та рядом с ней становится похожей на человека...
У леди Элаэнне была привычка читать за едой, но сегодня ее книга лежала на краю стола названием вниз. Но и этого хватило ему, чтобы безошибочно опознать Тоолна, того самого, что он купил в городе. В этом не было ничего удивительного. Библиотека у них была общая, и то, что он тоже пополняет ее, всегда вызывало в нем чувство гордости и удовлетворения. Но сейчас эта книга только напоминала ему об утрате.
– Ты сильно расстроился из-за того, что не сможешь сегодня пойти в город?
Ну вот, его мама, оказывается, еще и телепат.
– Расстроился? По-моему, здесь нужно какое-то другое слово. Какая бы она ни была, но это была часть моей жизни. И она мне нравилась.
– А помнишь, как ты когда-то любил прятаться в самых неожиданных местах, и мы с бабушкой вечно тебя искали?
– Это было давно, мама. Я уже не ребенок.
– Да, Аутви. Ты уже вырос. Но тебе по-прежнему не нравится твоя жизнь.
– Слишком много хорошо – тоже плохо. Нет, я был в городе, я мог сравнивать и знаю, что по сравнению с ними мы живем... как в сказке. Но иногда это так скучно. Мне часто становится страшно от того, что всю жизнь придется прожить вот так – бесцельно и бессмысленно. Зачем все это?! Вся эта роскошь, богатство, если не оно для нас, а мы для него? Зачем мне целых три голубых унитаза? Ведь по-настоящему мы никому не нужны, а нас все держат и держат здесь как в большой клетке, даже неизвестно, ради чего!
– Все мы здесь в одинаковом положении, Аутви. Но почему ты думаешь, что наша жизнь зависит только от внешних обстоятельств? Человек сам определяет свою судьбу. И раз мы есть, значит, мы кому-нибудь нужны, хотя бы друг другу. Тебе необходимо найти свою цель в жизни. Когда ты ходил гулять в город, ты только прятался, Аутви. Теперь постарайся найти себе настоящую цель. Цель, ради которой стоит прожить жизнь. Постарайся, сыночек, мир вокруг тебя так велик! Может быть, съездишь сегодня со мной в издательство «Радуга»? Там готовят к печати совершенно фантастический альбом!
Нет уж, благодарю покорно. Ездили уж, бывали. Когда мама одна, это все ничего. А его-то положено принимать по протоколу! Это сам директор, никак не меньше, свита, экскурсия. А под конец – сидеть в кабинете и перелистывать альбомы, пока мама занимается делом. Нет, спасибо.
Эх, если бы сюда сейчас зашла Кээрт! Но она вчера опять уехала по каким-то своим непонятным надобностям. И как всегда, ничего ему не сказала. Раньше он бы ощутил от этого раздражение. А сейчас… неужели притерпелся?
Гонг.
– Его Высочество принц Клоэрмэ!
О, вот и папаша пожаловал! И что же его так подхватило? Валялся бы себе в постели до полудня...
Зевал, во всяком случае, высокородный принц Клоэрмэ так, что становилось страшно за его нижнюю челюсть – вдруг отвалится.
– Ы-ы-ы-ы-ы ы вся семья в сборе! Как я успел, о?! Но какое ка-а-э-э-э! Нальство! Этот изверг Нгрэосо назначил партию на такую рань! Если он у меня выиграет, я назначу ему следующую... на час ночи! Пусть поработает ногами, а не другой частью тела, ха-ха-ха!
Засмеявшись, он локтем сбросил со стола бокал, чудом не разбившийся, что вызвало у него новый взрыв хохота.
– Но мне надо поправля-аться, поправля-аться!
Комично шмыгая носом, он перенюхал все графинчики на столе, состроил унылую физиономию и громовым голосом потребовал себе порцию «утренней микстуры». Главная повариха Нриант, сама обслуживающая их за завтраком, потянулась за графином, и он тут же ущипнул ее за объемистый зад.
– О, повернись, красавица, ко мне! – громко и фальшиво пропел он, тут же одним глотком хватанул полбокала и, одновременно запихивая в себя еду, начал в подробностях рассказывать перипетии ночной партии в круанх.
Веселый человек его папа. И что самое лучшее, его болтовню можно и не слушать. Не нужен ему слушатель и вообще никто не нужен, кроме, разве что, партнеров для игр. Самодостаточная личность, что и говорить.
Но печально, когда хочется походить на кого угодно, только не на родного отца. Нет, с ним всегда весело, он никогда не злится и не ругается, а по части развлечений ему вообще нет равных... Только говорить с ним абсолютно не о чем: книг он не читает, интересуется только собственными увеселениями, советоваться с ним по серьезным вопросам бесполезно. Даже в жилетку не поплачешь – вечно шляется в одном халате на голое тело...
О, Великие Звезды! Неужели и ему предстоит стать таким?! Ведь отец, как и он, в той же самой клетке. Ничего ему нельзя, все не положено. И цель есть в жизни – прожить ее в свое удовольствие, ни в чем себе не отказывая, и ничем не огорчаясь...
Не доев последний тост, он встал из-за стола. Отцовский смех вдруг показался ему слишком громким, а шутки – чересчур пошлыми.
Продолжение - уже в четверг. Не пропустите!
Глава 4. Обретение цели (часть 2)
Что делать, если настроение безнадежно испорчено, жизнь кажется пустой и никчемной, а яркий и разноцветный мир – серым и скучным? Конечно же, идти в парк. Опробовано и запатентовано: прогулка есть лучшее средство против депрессии. Нет, есть, конечно, еще и милейшая Фи, но ему надо «лучше», а не «приятнее».