И это конец, конец всему. И не будет больше ни программы Калансиса, ни ресторана под вывеской "Ларринг", ни новой книги Феланиса, и Рэл! О, боже! Рэл, малыш!… Гредер Арнинг судорожно сглотнул. Неужели нет никакой надежды?!
Надежда была. По крайней мере, у Тэй Негелис.
— Главное – не терять мужества, — решительно говорила Тэй, энергично рубя воздух правой рукой. — Мы можем и должны сражаться! Мы победили баргандцев, дадим по зубам и этим гадам!
Она сделала паузу, чтобы вдохнуть воздух, и этим воспользовался Торви Арнинг.
— Да, мы можем воевать, — негромко сказал он. — Но должны ли?
Тэй просто задохнулась от возмущения.
— Как это, должны ли?! А что же нам еще остается?! Сдаться?!
Торви Арнинг был почти спокоен.
— Все это слова, эмоции. Да, отвергнуть с порога позорный, я повторяю, позорный ультиматум – это первое и наиболее естественное, что может придти в голову. Но это же неразумно! Да, это тяжело, это страшно, но капитуляция – это лучший вариант из двух худших!
— Этого варианта вообще не существует! — отрезала Тэй. — Как только можно было предложить такое?! Да когда такое было, чтобы мы, чинеты, при первой же угрозе поджимали хвост, словно проклятые трусы, перед какими-то синерожими ублюдками?! Да пусть мои дети лучше погибнут, чем станут рабами!
Детей у Тэй было четверо. Один родной и два ее двоюродных брата погибли на войне. Она понимала, о чем говорила.
У Торви Арнинга ярко порозовели уши, пальцы сжались в кулак, но по старой судейской привычке он сохранял хладнокровие.
— Опять эмоции, ничего, кроме эмоций, — голос его звучал ровно, даже чересчур ровно. — Конечно, кричать "К оружию!", "Все на борьбу с врагом!", "Свобода или смерть!" и тому подобное – легче всего. А дальше? И что дальше? Они летают между звезд, а мы еще не вышли за пределы нашей планеты. Насколько же их цивилизация опережает нашу! Да в войне с ними у нас столько же шансов, сколько у дикарей, вышедших даже не с луками и стрелами, а с дубинами и копьями против пулеметов и танков!
— Было бы хорошо, если бы все было так просто, — пробормотал Барк Негелис. — Это не трусость – склониться перед противником, который сильнее тебя во много раз. Но мне не нравится кое-что у этих пришельцев! Во-первых, сначала нас приглашают вступить в какое-то унизительное соревнование с Горданой – как две собаки, которым бросили одну кость: а ну-ка, кто из вас схватит ее раньше и завиляет хвостиком?! Потом пришельцы будут воевать на Западном континенте, а мы в это время им как на блюдечке – вот вам, пожалуйста, продовольствие, вот вам, пожалуйста, матерьяльчики, вот вам, пожалуйста, чего изволите-с! И наконец, нас еще оставляют за порядком следить – если где недовольные заведутся, а они, похоже, обязательно заведутся, нам это все и подавлять, нашей кровью, во славу наших синерожих хозяев! Это не трусость, это предательство, предательство всего мира! И позор за него падет не только на головы тех, кто принял решение, а на весь народ наш и потомков наших и во веки веков! Так что мы выиграем? Положение надсмотрщиков над другими рабами да вселенский позор в придачу? Стоит одно другого? По-моему, нет!
— Допустим! — резко сказал Торви Арнинг. Уже не только уши, но и все его лицо покраснело от гнева. Он еле сдерживался, но все же еще сдерживал себя. — Да, ты прав, Барк. Это все так. Но ты тоже забыл об одной вещи – о человеческих жизнях. Сколько людей погибнет в этой войне, где мы, кстати, обречены на поражение? Сотни тысяч? Миллионы?! И что мы получим в конце этой проигранной войны?! Да то же рабство, только более жесткое, жестокое, беспощадное! В любом случае нас ждет одно и то же! Мы можем выбирать только пути! Вы считаете, честь лидера, народа, государства стоит этих миллионов жизней? А я думаю, что сдавшись пришельцам на их условиях, мы сохраним наших родных, близких, соотечественников, сохраним нашу промышленность, науку, даже, возможно, оружие!
После паузы тихим голосом:
— Возможно, это звучит чудовищно цинично, но если на нашей планете суждено пролиться крови, почему это должно быть непременно наша кровь?
И еще тише:
— Хотя все это, конечно, намного выше уровня моей компетенции.
— Нет-нет, — рассеянно покачал головой Кир Калансис. — Продолжайте, пожалуйста. Вы мне очень помогаете взвесить все за и против. Возможно, Торви, ты и прав с точки зрения рациональности. Но рациональность редко бывает сильнее, как ты выражаешься, эмоций.
— Послушайте, — негромко сказала Нейри Калансис. — Мне кажется странной одна вещь. Если пришельцы настолько сильнее нас, зачем они вообще вступают в переговоры? Ведь, если разобраться, они предлагают нам не много, не мало, разделить власть на планете. Я ни на секунду не поверю в их объяснения. Но тогда – почему?