– Кажется, прямо над нами проехал танк, – виновато объяснил Урган. – Надеюсь, Кима видел, куда мы спрятались. А еще я могу вот так.
Нащупав в кобуре пистолет, он вытащил его и несколько раз постучал стволом по крышке люка: тук-тук. Получилось звонко и довольно громко.
– Это хорошо, – сказала Лика.
Она стояла на узкой лесенке боком, тесно прижавшись к нему. Урган ощущал ее тело и чувствовал легкий аромат ее волос.
– Да, хорошо, – сказал Урган, хотя хотел сказать совсем другое, и снова постучал в крышку.
Лика молчала.
– Дэсс, – сказала она. – Можно, я так?… Как вы… Как ты думаешь, я отомстила за Стина?
Урган вздохнул.
– Наверно. Ты попала в него. Я видел.
– А я не знаю, – сказала Лика. – Это ведь только машина, верно? Там нет людей?
– Скорее всего, – Урган в темноте пожал плечами. – Нет. Насколько я знаю, нет.
– Может быть, это и хорошо. Я никогда не стреляла раньше в людей. Даже в пришельцев. И… Стина ведь не убили, он попал в плен, верно?
– По-видимому, – Ургану не нравился этот разговор. – Среди мертвых его не было.
– Я знаю, – тихо сказала Лика. – Как ты думаешь, он вернется?
– Не знаю.
– А я не верю. Когда он уходил в Тороканские Ворота, он сказал мне, что вернется. Обязательно вернется. Вернется ко мне даже из самого ада. В этот раз он ничего не говорил… И эти пришельцы… Они такие чужие, такие жестокие… И непонятные. И теперь прошло уже девять дней. Я больше не верю.
Ургану показалось, что она плачет. Он протянул руку, чтобы осторожно погладить ее по волосам.
– Нет, все нормально, – сказала Лика. – Когда у всех вокруг такое горе, самому ведь легче, так? Давайте поговорим лучше о чем-то другом. Расскажите что-нибудь о себе.
– Можно и обо мне. Мне тридцать четыре года, в конце зимы будет тридцать пять. Родился я в Венто, это знаете, где авиазаводы "Мико", недалеко от Шилги. Мой отец был летчиком, испытывал самолеты. Он погиб на фронте. Мама работала на том же авиазаводе, в конторе. Ее убили при бомбежке. Несколько лет я жил в Шилги у тетки, закончил там гимназию. Как только начал проходить по возрасту, поступил в летное училище в Венто. После войны туда таких пацанов не очень-то и принимали, но для меня сделали исключение. Потом закончил училище, служил в авиаполку недалеко от Дееле. Ведомый, ведущий, командир звена, заместитель командира эскадрильи, командир эскадрильи. В 67-ом поступил в Военную Академию ВВС, прошел основной и дополнительный курсы, потом получил назначение сюда, в Нейсе. Заместитель командира полка, командир полка, заместитель командира авиакрыла по летной части. Этой весной присвоили звание полковника. Если бы не пришельцы, стал бы, наверное, через несколько лет бригадным генералом.
– Нет, это как для анкеты, – сказала Лика Ранси. – Вы лучше о себе что-то скажите. Например, женаты ли вы, есть ли у вас дети… Ой!
– Да нет, все нормально. Детей у меня нет, женат был дважды, оба раза неудачно. Второй раз развелся почти год назад.
– И что же так? – сочувственно спросила Лика Ранси. – Не повезло?
– Наверное, и это тоже. Конечно, во многом виноват я сам. Первый раз женился еще курсантом. Очень славная была девушка, общительная, веселая, такая… светлая. У нас все было просто чудесно. А потом… В Дееле… Я тогда был молодой, страшно честолюбивый, знал, что способен на многое, и хотел этого многого добиться. Пропадал на службе целыми днями. А она была учительницей, преподавала гранидский язык и литературу, все ее очень любили, и дети и коллеги в школе… И мы начали просто отдаляться друг от друга – чем дальше, тем больше. А тут еще этот переворот… Она восприняла его очень болезненно, а я… А я так хотел поступить в Военную Академию. В общем, развела нас политика окончательно… А уже в Академии, на выпускном курсе, был у меня такой… молниеносный роман. Красивая, умная, из очень хорошей семьи. Да и я был уже майором и почти что выпускником Академии. Поженились мы, вот… Мне предлагали место в Шилги, в штабе ВВС, а я хотел летать. Работы у меня всегда было много, я занимался любимым делом, а ей… ей стало скучно. Она привыкла к столице, а на базе ей было некуда себя деть. Я виноват, я не мог посвящать ей столько времени, сколько было нужно… Вот все и кончилось меньше, чем в полтора года… Так что, плохой из меня семьянин.
– Не знаю… Может, вам просто не повезло. Вам нужна не просто жена, а спутница, партнер, у которой была бы своя жизнь, но в ней всегда бы находилось место для вас. И наоборот.
– Может быть…
Урган готов был продолжать этот перспективный разговор, но тут у него прямо над головой завозились, люк сдвинулся с места, и в проеме показалась голова Пири Шанви.
– Господин полковник, вы живы?! Докладываю: враг уничтожен.
– Отбой, – Донар Млиско встал и с удовольствием потянулся. – Да не грусти ты так. Враг разбит, мы живы, что еще надо? Успеешь еще с ними поквитаться.
– Да, – согласился Тюрам Барко.
Ему было грустно. В бою было легче. А здесь снова надо начинать жить в пустом и холодном мире.
– Не расстраивайся, парень, – хлопнул его по плечу дядя Донар. – Я знаю, жить тяжко. Да надо. Не сдавайся. Ты лучше вот что. Забери сам вместе с подносчиками мухобойку, хорошо? А я до больницы сбегаю. Там сегодня одного друга моего старого оперировать должны. Его вчера родичи из Сарне привезли. Боялись, что живым не довезут. Так я схожу, узнаю, может, на сбор опоздаю немного. Передашь?
– Конечно, – невесело улыбнулся Тюрам Барко. – Обязательно передам.
– Интересно, – Урган с опаской обошел вокруг неподвижно замершего танка. – И вроде бы, никаких повреждений. Так сам и остановился?
– Так и остановился, господин полковник, – подтвердил Шанви. – Дернулся разок, и все. Дохлый он, как есть, совсем дохлый.
– Все равно непорядок, – покачал головой Урган. – Уж больно близко. Стоп, идея. Лика, пошлите кого-нибудь на завод, к главному инженеру. Нет ли у него, случайно, парочки специалистов по разборке инопланетных танков?
"Дракон" торопился, но все же прошло больше половины стандартного часа, прежде чем он добрался до Нейсе. Город был смутно знакомый, но оператор не был в этом уверен. Сколько их было, таких городов, на его пути…
Зоны поражения уже были отмечены на его карте оранжевой штриховкой. Сделав расчеты, он наметил цели и, описав полукруг, сбросил на город три кассеты с глайдер-бомбами объемного взрыва. Каждая кассета содержала в себе шесть дюжин небольших бомб с индивидуальным наведением. Внутри бомб находилась взрывчатая смесь в виде аэрозоля, реагирующего с кислородом. Одной кассеты вполне хватало, чтобы уничтожить все живое на площади в полтора-два квадратных километра.
– Будет жить, – сказал главный врач несколько громче, чем было принято. Он был горд этой операцией. – Зашивайте.
И сняв перчатки, уже сам вытер со лба пот.
Он шел к выходу из операционной, когда первая волна бомб накрыла больницу.
– Воздух! – истошно закричал кто-то поблизости, кажется, Шанви.
Урган отреагировал мгновенно. Он бросил на землю Лику Ранси и сам упал на нее, прижимая к гусеницам неподвижно застывшего вражеского танка.
Вторая порция бомб высыпалась на развалины тракторного завода. На его территории в тот момент никого не было, поэтому обошлось без жертв. Только стальные листы, о которых говорил Ургану главный инженер, сплавились между собой и стали непригодными для производства печек.
Третья кассета должна была накрыть штаб и прилегающие районы. Поскольку система относилась к типу "выпустил и забыл", компьютер отрапортовал о накрытии цели. На самом же деле, в механизме наводки что-то сработало не так, и бомбы легли в стороне, не причинив всем, собравшимся у подбитого танка, даже незначительных ожогов. Однако в городе, где упали бомбы, смерть все же собрала свой урожай…
Тюрам Барко, несший вместе с подносчиком снарядов тяжелую мухобойку, так и не успел дойти до сборного пункта в полицейском участке на улице Горг. Взрывной волной их швырнуло на землю, и пламя пронеслось над ними, не причинив вреда.