Так вы из Зерманда? – перебил его светловолосый. – Значит это вы – те двое, что были в пустыне, когда там началась эта заварушка? (Эргемар кивнул). Тогда извините, мы тут сейчас все немного дерганые. Я – Дилер Даксель, заместитель директора. Так что, вы и пришельцев живьем видели?
– Точно, – подтвердил Эргемар, тщетно пытаясь вспомнить, где он слышал или читал о человеке с этой фамилией. – И пришельцев, и их машины. Только все-таки, что у вас здесь происходит?
– А, – махнул рукой Даксель. – У нас тут настоящий кавардак. Вчера вечером из посольства пришло распоряжение о срочной эвакуации из страны всех горданских граждан. Директор связался с "Ренгер-Шуан", там подтвердили. Причем, им надо до завтрашнего вечера всем быть в Тюйере, там их заберет судно. Семьи уже все отправили сегодня утром, ну, это ладно. Но завод-то строил "Ренгер", три четверти инженеров, начальники цехов – все горданцы. А в прошлом году установили уникальный прокатный стан – там вообще почти никого из местных нет. Вот и представляйте, что будет, если всем сразу уехать. А в Шуане объявлено военное положение, и завод наш им нужен, и обязательства наши должны хоть чего-то стоить. Директор вот весь день пытается добиться, чтобы эвакуацию отложили на пару суток, а тут еще этот проклятый выходной, ни до кого не достучаться… Ну а я, как вы понимаете, гражданин Шуана, хоть сам и баргандец, и я, выходит, здесь остаюсь. И все валится на мои плечи.
…Ладно, пошли. Я вас устрою на втором этаже, в комнате отдыха. У нас, конечно, есть гостевые квартиры в городе, но вам, думаю, лучше бы быть здесь. Все равно, все мы будем сегодня ночевать на заводе. Черт! Хорошо, если два часа дадут поспать!…
…Вот ваша комната. И вертолет ваш виден. Я распоряжусь, чтобы там выставили пост, а то мало ли что… Располагайтесь вот на этих диванах, постельное белье вам принесут. Вот эта дверь – санузел; если хотите, есть даже душ с горячей водой… Телевизор работает, но там только местные передачи, а вы по-шуански не понимаете, нет? Ну, тогда радио. Я вам сейчас найду "Новую волну" – это на баргандском, я всегда ее слушаю, как раз сейчас новости.
Даксель покрутил настройку большого приемника, и из треска помех извлек отчетливую речь на баргандском языке, впрочем, достаточно понятном и для Эргемара с Собеско.
– …незначительные повреждения. После этого пришельцы покинули пределы многострадальной провинции Кеккерель. По сообщениям наблюдателей, их колонна движется в направлении Тогьен-Шэнпо-Хеккета при поддержке с воздуха. О дальнейших изменениях обстановки мы будем сообщать дополнительно в экстренных выпусках…
– Тогьен, Шэнпо, Хеккета, – медленно повторил Даксель. – Кажется, это куда-то в нашу сторону. Но может, это и к лучшему. Тогда их можно, наверное, будет раздавить в горных проходах.
– Вы ждите пока здесь, – обратился он к Собеско и Эргемару. – Там, если хотите, журналы, они на горданском. Сожалею, но больше ничего нет. Если что, там, в конце коридора, у нас библиотечка. Напитки, продукты – в том холодильнике. Что еще? До завтра, я думаю, вас не побеспокоят, но на всякий случай, будьте наготове. Пришельцы сдвинулись с места, а это мне не нравится.
Даксель повернулся, собираясь уйти, но в дверях вдруг остановился.
– Послушайте, – сказал он. – Вы ведь видели пришельцев. Неужели у них такое страшное оружие, что ему нельзя противостоять?
– Кто его знает? – вздохнул Эргемар. – Мы видели только, как они расправились с беззащитной деревней. Оружие у них, конечно, мощное. Но как оно ведет себя в настоящем бою – я не знаю.
– И я не знаю, – проговорил Даксель. – Но все равно – они тут появились неизвестно откуда, их мало, можно же собрать силы и раздавить их. Не понимаю, их даже, кажется, и не бомбили всерьез.
– Я, конечно, тоже не знаю, – сказал Собеско. – Но, будь я на месте шуанского командования, я бы собрал все в один кулак и постарался бы уничтожить сам корабль. А без него все их танки и самолеты рано или поздно останутся без горючего и боеприпасов.
– А это мысль! – загорелся Даксель. – Даже странно, как до нее еще никто не додумался. Но эти военные, похоже, никак не могут решиться напасть на пришельцев. Надо понимать, они все там просто растерялись. Я так думаю!
Даксель действительно так думал, но он был не прав.
Глава 15. Ночные крылья
Ночь. Рыщет по пустыне песчаный волк. Ночью он – хозяин пустыни. Ночь – волково время.
Неосторожный суслик лакомится сладкой переспелой дыней-цамой. Увлекся.
Рр-ав! Хрясь! И нет суслика.
Но что такое один суслик для большого, сильного волка? Особенно, когда дома, в глубокой норе, ждут щенки-волчата, основательно подросшие за лето? И скоро рассвет. Надо спешить.
Может, завернуть к Старой Базе? Там капает вода из бака, зеленеют кустики полыни и любят прибегать серые зайцы-ушаны.
Волк поворачивает и трусит дальше. Но что это?! Что, что, что?! Запахи! Люди, нагретое железо, и – аххх! Ффу-у! Бензин!
Волк разочаровано тявкает и бежит прочь. Надо спешить. Ночь.
Ночь. Вокруг широкой взлетной полосы – самолеты. Десятки самолетов. Кругом похожие на гиппопотамов бензовозы, люди тянут шланги, суета, резкий запах бензина. Здесь все при деле.
Дальше, за самолетами – палатки, палатки, целый город палаток. В одной из палаток, вроде бы, ничем не отличающейся от остальных, горит яркая электрическая лампочка.
В палатке двое. Оба – в летных комбинезонах, оба уже в летах. У одного на воротнике – четырехлучевая звезда картайского генерала, у другого – на узком погончике металлическая пластинка в виде буквы "Т". Он тоже генерал, только шуанский.
Между генералами – низкий столик, заваленный бумагами. Бланки, карты, схемы, но генералы уже не смотрят на них.
Все уже решено. Первая группа – 320 истребителей – на рассвете подходит к кораблю пришельцев с севера. Их задача – вызвать огонь на себя, сковать боем силы прикрытия.
В это время вторая группа – 110 штурмовиков, 180 пикирующих бомбардировщиков и 60 истребителей прикрытия нападет со стороны солнца, на предельно малой высоте. Их задача – прорваться. А там – у штурмовиков – реактивные снаряды, у бомбардировщиков – по две четвертьтонных бомбы. Пришельцам не поздоровится.
Тогда же вступает в бой третья группа, 210 тяжелых бомбардировщиков. Их задача – с высоты 5 километров высыпать на корабль тысячу с лишним тонн бомб. Вот тогда ему конец.
Но генералы качают головами. 200 самолетов, 500 самолетов, 800 самолетов – мало, мало… Пришельцы сильны. Их оружие смертоносно. Сил может не хватить. Но больше резервов нет. Слишком велики были потери в первые дни.
Рискованный план, опасный план, самоубийственный план. Но он должен удаться, слышите, должен! Альтернативы нет. Иначе – снова терять людей в обреченных на неудачу попытках прикрыть города от вражеских ракет, в отчаянных атаках на вражеские танки, которые, судя по всему, управляются откуда-то извне – ведь в их обожженных обломках пока так и не найдено никаких следов экипажей. И все равно переигрывать уже поздно.
Поэтому генералы молчат. Наконец заговаривает шуанец.
– Знаешь, – говорит он совсем не командным, слегка глуховатым голосом, – А словно и не было всех этих лет. И мы с тобой опять, как раньше, просто два командира полков, планирующие совместную операцию.
– Верно, – соглашается картаец. – И с тобой всегда было приятно работать. Кажется, наше командование – и твое, и мое – сделало правильный выбор.
– Ну, им вряд ли пришлось долго выбирать. Как ты помнишь, наше 26-е истребительное авиакрыло всегда считалось исключительно шуанским. Ты же там был, по-моему, единственным картайцем среди старших офицеров.