– Когда же вы отдыхаете, Реэрн? – сочувственно спросил генерал Эамлин.
Реэрн устало помассировал виски. Последние три часа он, не разгибая спины, трудился над калибровкой танковых прицелов.
– Ничего, – сказал он наконец. – Это уже последний залп. Часа через три все уже будет готово.
– Не загоняйте себя так, – посоветовал генерал. – В конце концов, назначая вас зампотехом, я хотел только немного подразгрузить супера-три Зуагла, а не нагружать сверх меры вас. К тому же, вовсе нет необходимости так спешить. Вторжение начнется не завтра, как вы, наверно, думаете, а послезавтра.
– Вот как? – удивился Реэрн. – А я считал, что не в наших правилах давать противнику так много времени на празднование своего триумфа.
– В некотором смысле, вы правы. Но… А, признайтесь, Реэрн, ведь вам все это время немного портило настроение то, что вы так и не узнали, чем закончилась история со спецаппаратурой, которую вы наладили.
– Ну, кое о чем можно было догадаться. Если учесть, что все наши цели расположены на Восточном континенте, а выделенный нам участок так невелик, – при таких условиях даже трех флотов не хватит, чтобы осуществить вторжение на оба континента одновременно.
– Браво! – засмеялся генерал. – Из вас вышел бы отличный разведчик. Ваши бы способности, да в мирных целях! Впрочем, перейдем к делу. Вы снова правы. Властитель Горданы откликнулся на переданное нами предложение и прислал на корабль Пээла своего представителя. Министра или что-то в этом роде. С ним были проведены переговоры, достигнуты некоторые предварительные договоренности, а сегодня наша делегация вылетает, вернее, уже только что вылетела на встречу с горданским президентом.
– Как интересно! – восхитился Реэрн. – Великая Империя снисходит до того, чтобы о чем-то договариваться с примитивными обитателями отсталой планеты.
– Мне кажется, ваша ирония здесь не совсем уместна, – сухо заметил генерал. – Филиты заслужили уважение к себе. Они уже неоднократно удивляли нас и, как мне кажется, еще преподнесут немало сюрпризов. Таких союзников стоит ценить.
– А захотят ли они стать нашими союзниками? – серьезно спросил Реэрн. – Особенно после разгрома танковой колонны Пээла?
– Вы умеете задавать неприятные вопросы, – нехотя признал генерал. – Поэтому-то вторжение и отложили на сутки. Нам необходимо их добровольное сотрудничество, у нас нет времени ломать их или устраивать им наглядные уроки. Пока мы будем заняты на Восточном континенте, у нас не будет возможности разместить мало-мальски значительные силы на Западном. И пока мы не закончим, с Горданой надо будет обращаться как с треснутым яйцом – бережно и аккуратно.
– Боюсь, я опять задам неприятный вопрос, – сказал Реэрн. – Как вы считаете, сможет ли наша делегация добиться этой цели?
– Я никак не считаю, – проворчал генерал. – Вокруг этого дела слишком много интриг. Немало народу в штабе будет только радо, если вся миссия завершится полным провалом. Сейчас мы готовимся к вторжению по тому плану, который предусматривает помощь или, как минимум, дружественный нейтралитет со стороны Горданы. Но есть и другая группа разработчиков со своим альтернативным планом, который может быть незамедлительно введен в действие. На базах Тэкэрэо сосредоточены запасы, которые можно будет перебросить на Филлину в течение трех декад. Правда, при этом сама планета Тэкэрэо останется на голодном пайке. Многие в штабе считают, что любые переговоры – это признак слабости. Кроме того, сама идея сотрудничества с жителями Филлины исходит от Оонка и Службы Безопасности – еще одна причина для того, чтобы быть против.
– Однако при этом все делают вид, что горячо одобряют этот план, – вставил Реэрн. – Получается, что очень много зависит от того, кто будет в составе делегации.
– Возглавляет ее некий Буонн, департаментский советник из министерства колоний. Я мало знаком со штатскими, слышал только, что он довольно молод, нашего возраста или даже немного младше, что уже само по себе является неплохой характеристикой. У него репутация либерала, правда, он несколько лет служил на Кронтэе и наверняка набрался там специфического опыта в общении с инопланетниками, который плохо подходит здесь. Но с другой стороны, где вы найдете в минколоний достаточно высокопоставленного чиновника без кронтэйского опыта? Говорят, служба на Кронтэе у них вроде практики перед назначением на руководящие посты в министерстве… Что еще? Слышал, что этому Буонну обещан пост то ли управителя, то ли заместителя управителя Филлины, так что у него есть все резоны стараться.
– А кто от космофлота?
– Вы удивитесь, Реэрн. Я сам удивился. Маршал Гдэаск. Согласитесь, звучит дико. Маршал в подчинении у департаментского советника, который в табели о рангах соответствует всего лишь генералу второй величины. Я даже не знаю, как это понимать. То ли Таорз придает миссии такое большое значение, то ли маршал ведет какую-то свою игру, то ли… Маршал Гдэаск – не штабник, он чисто строевой командир, к каким-либо группировкам никогда тесно не присоединялся. По слухам, в разработке планов вторжения никакого участия не принимал, но чуть ли не сам вызвался участвовать в переговорах. Не знаю…
– Третий, как я понимаю, надсмотрщик из Канцелярии?
– Снова в точку. Старший инструктор из Канцелярии Совета Пятнадцати. Глаза и уши Оонка. Что вообще превращает миссию в совершеннейшую фантасмагорию. Три человека из трех ведомств, фактически не подчиняющиеся друг другу и возможно, с разным представлением о цели. Так что я не берусь давать какие бы то ни было прогнозы. На этих переговорах может случиться все, что угодно. Абсолютно все, что угодно. Даже успех.
– Это точно, – пробормотал Реэрн, берясь за следующий прицел.
– Да не расстраивайтесь! На то мы и военные, чтобы быть готовы к любым неожиданностям. Или у вас что-то стряслось?
– Да как сказать? – Реэрн поколебался. – Недавно вот получил послание от кузена…
– Какие-то неприятности? – поинтересовался генерал.
– Пока нет. Вы же сами знаете, в посланиях, проходящих через обязательную цензуру, никто не будет сообщать о чем-то действительно важном. Но мой кузен пишет мне довольно редко, так что уже сам факт послания означает, что меня собираются нагрузить какой-то новой проблемой…
Раннее утро.
Хмурое осеннее утро, когда небо затянуто сплошной пеленой серых облаков, а по крыше стучит мелкий противный дождь. Но медленный рассвет все же вступает в свои права, по одиночке выхватывая из серой пелены зеленые лужайки в желтых, кирпично-красных и бурых пятнах опавших листьев, высокий бетонный забор с колючей проволокой, скрытый за зарослями зеленого декоративного можжевельника, и несколько изящных двухэтажных домиков с бревенчатыми фасадами и острыми крышами, крытыми цветной черепицей. Ладо-Ваталин, самая северная из загородных резиденций президента Горданы, маленький форпост цивилизации среди бескрайних широколиственных лесов, чистых озер и серебристых ручьев, в которых живут крупные, быстрые и азартно хватающие наживку радужные форели.
Лерид Кирстен любил Ладо-Ваталин. Для него, горожанина, прогулка в настоящем лесу до сих пор была редким и захватывающим событием. Но в этот раз Ладо-Ваталин был избран из-за своей уединенности, делающей его идеальным местом для переговоров с – подумать только – пришельцами.
Ситуация раздражала своей неоднозначностью и неопределенностью, и Лерид Кирстен был сильно не в духе. Сидя за завтраком, он изливал свое плохое настроение на Сеймора Скэба – пожалуй, единственного человека, перед которым ему можно было не притворяться и не скрывать своих мыслей и эмоций.
– Я уже жалею, что связался с пришельцами, – сердито сказал Кирстен, дождавшись, пока официантка закроет за собой дверь. – Одно дело – стать союзником могучей силы и совсем другое – склониться перед побитым врагом.
Сеймор Скэб невозмутимо помешивал в чашке свою скайру – горячий густой сладко-пряный напиток насыщенного темно-оранжевого цвета.
– На этот счет можешь не волноваться. Пришельцы сильны, очень сильны. Я сам был у них, там, в космосе, и видел их корабли, много больших кораблей. И огромные ангары, битком набитые танками и самолетами. И сотни солдат.