«Прилягу-ка я», – думает Луи, входя в спальню, где блаженным сном спит Ив.
С наслаждением расправив члены, ложится с той стороны, где обычно спит Мари. «Значит, ей придется разбудить меня, если я усну», – думает он.
И проваливается.
Интерлюдия третья
Бертольт Брехт, Святая Иоанна Скотобоен
Автомобиль – блестящий предмет, которым не пользуются в будни и моют по воскресеньям.
Честер Антони
По последним статистическим данным министерства труда на конец 1963 года, средняя продолжительность рабочей недели (по всем видам деятельности) равнялась 46 часам 3 минутам, то есть была выше всех средних, зарегистрированных до настоящего времени…
…Рекорд поставлен строительной промышленностью: от 49 часов 1 минуты в 1961 году она поднялась до 49 часов 4 минут в 1963, а к концу 1963 года достигла 50 часов 46 минут. Следовательно, на отдельных стройках в разгар сезона работают по 55 часов в неделю.
Газета «Эко», 2 июня 1964, № 9187
Анакреон
Злоупотребление алкогольными напитками, на наш взгляд, тесно связано с нынешними условиями жизни рабочего, в какой бы сфере он ни работал: режим труда, ускоренный ритм жизни, длинные концы, занятость женщин и многие другие причины сильно сказываются на мужчине в наше время. Это разрушает семейные традиции, вызывает усталость – чаще психическую, чем физическую, – и создает порочный круг, мужчина пьет, потому что устал и скверно питается, потому что у него ложное представление, будто в алкоголе содержится возбудитель, которого не может дать ему беспорядочное питание.
Журнал «Алкоголь и здоровье», № 4–5. 1962
– День только начался, а от завтрака до перекуса тысячи монет как не бывало. И еще выложи двести за автобус.
– Купи машину – дешевле обойдется.
– На какие такие шиши?
– За пятьдесят кругляшей можно подыскать колымагу, у которой еще неплохо вертятся колеса. Два года назад мой брат купил себе малолитражку, чтобы скатать в отпуск, представляешь.
– Глянь-ка вон на ту тачку. Держу пари, что этот не лается со своей половиной в конце недели…
Перекус. Белыми от штукатурки руками строители хватают хлеб с колбасой и запивают, как обычно, литром вина.
В бригаде Луи хрипатый алжирец – сорок пять лет – старикашка, чего там – пятеро ребят, квартирует за тридцать пять тысяч франков в месяц; Рене – этот паренек любит повторять: «Как потопаешь – так и полопаешь»; два испанца – всего год как приехали, и мечтают об одном: как бы поднакопить деньжат и забыть про страшную нужду у себя дома; да еще итальянец – тоже вкалывает будь здоров.
Как и другие строители, они приезжают из местечек, расположенных вокруг Беррского залива, воды которого сияют небесной синевой, – из Мартига, Берра, Витроля, Сен-Митра, Мариньяна, Мирамаса…
Луи выполняет обязанности бригадира. Он, прежде чем взять подряд, обговаривает, сколько им хозяин заплатит за квадратный метр перегородок и стен.
Метрах в пятидесяти от построек, ощетинившихся балками и стальными трубами лесов, тянется широкая автострада. Машины мчатся по ней с чудовищной скоростью, как в какой-то огромной механической детской игре.
Шума моторов, однако, почти не слышно. Любимое развлечение строителей – угадывать марки машин. Не классических «дофинов», «аронд» или ИД-19 – эти узнает любой, – а иностранных. И не «фольксвагенов»! – ими во Франции хоть пруд пруди. А тех красивых многолитражных автомобилей, в которых туристы на обратном пути с Лазурного берега заезжают в этот марсельский район, где вокруг перламутрового на солнце Беррского залива расплодилось столько нефтеочистительных заводов и фабрик.
Есть у них, впрочем, игра и посложнее: угадывать скорости машин; но, поскольку водители, втиснувшись в правый ряд, летят так, словно гонятся за утраченным временем, угадать скорости мудрено.
Все разговоры постоянно вертятся вокруг одного и того же: машины, скачки, телевизор и спорт.
В понедельник, как и в конце недели, больше всего говорят о скачках. Во всех уголках стройки только и речи, что о разочарованиях и новых надеждах, об упущенных комбинациях, о восьмой или тринадцатой, что сошла – вот сволочь! – с дистанции, о мяснике из Роньяка, который выиграл в заезде, батраке-арабе, попросившем приятеля поставить на три номера – тот все перепутал, но все равно сорвал на седьмой, двенадцатой и первой куш в пять миллионов – с ума сойти!
Строители играют по-крупному. Многие чуть ли не каждое воскресенье просаживают не одну тысячу франков. У каждого своя система, и каждый считает, что она-то и есть самая лучшая.
Люди серьезные напускают на себя вид знатоков, читают «Бега» или «Париж-Тюрф», разбираются в лошадях, жокеях, результатах и говорят о Максиме Гарсиа, Пуансле или Иве Сен-Мартине так, словно вчера с ними завтракали. Они переставляют имена так и этак, но в итоге два их фаворита приходят последними, и они систематически проигрывают.
Суеверные ставят на дату своего рождения, день рождения жены или малыша, на три последние цифры номера машины, обогнавшей их на повороте в Берр, и тоже проигрывают.
Фантазеры бросают в фуражку кусочки бумаги с номерами и просят тянуть подручного или подавальщицу из бара возле стойки. Они выигрывают не чаще.
Моралисты увещевают:
– Постыдились бы отдавать свои кровные государству на бомбу.
Среди них нередко попадаются леваки, и в спорах их неизменно осаживают одним доводом:
– Не смеши людей! Чем твоя газетенка отличается от других – тоже целую страницу отдает под скачки.
– Вот психи, – орет Алонсо, послушав их разговоры. – Уж если кому и играть на скачках, так это…
– …Тому, у кого рога, – хором подхватывают два-три огольца.
– А вот Алонсо-то и не играет.
Но и моралисты вкладывают по сотне-другой франков в коллективные ставки. И тоже проигрывают.
Перекус всухомятку, на скорую руку, окончен. Последний взгляд на нескончаемый поток машин. Они катят во весь дух, догоняют и обгоняют друг друга. Бывает, какая-нибудь исчезает – кажется, ее засосало между грузовиком, перевозящим баллоны с бутаном, и огромным бензовозом с ярко-желтой надписью «огнеопасно», но потом она вдруг вырывается вперед. Диву даешься, как всем этим машинам удается избежать столкновений!
Автомобиль – миф современности, дорога – Олимп, где лицом к лицу встречаются божества из стали и листового железа, благодаря которым, едва взявшись за баранку, и сам становишься богом.
Луи со своей «арондой», купленной прямо с конвейера, является в бригаде своего рода Юпитером.
Только Рене мог бы затмить его со своей М-Г, приобретенной по случаю у одного типа, которого выбросило из нее в воздух на скорости 130 километров в час, и он, лишь слегка помяв кузов, каким-то чудом уцелел. Но М-Г не для серьезных людей. Рене можно понять, он человек молодой – неженатый. На этой машине он выпендривается перед девушками.
– Знаешь, – любит он повторять, – с такой штуковиной, как эта, Дон-Жуан мог бы иметь не три тысячи баб, а даже больше!
Один из испанцев – он приехал во Францию меньше года назад – уже обзавелся подержанной машиной.