Он вышел к Килии, размахивая первоклассным пакетиком, якобы хвастаясь покупкой, но на деле ему лишь хотелось, чтобы она поинтересовалась его финальным выбором. И, конечно, «Мисс Язва», будто вновь прочитав мысли ученика, сморозила: «Мне какая разница?»
Они зашли в кофейню, Фрид оплатил еду и напитки, что Килия, скорее, принимала как данное, а затем направились к набережной — любоваться закатом. Спустившись на один из последних уровней, они прогуливались вдоль реки, вглядываясь в золотистые лучи солнца.
Фрид с трудом понимал, о чём всё это время думала Килия, и эта неизвестность пугала до чёртиков. «Однако раз она не ушла, несмотря на все явные намёки на свидание, значит, всё не так уж и плохо, да?» — утешал он сам себя, попутно повторяя свои заготовленные слова для «случайного» подарка.
Произнести их оказалось гораздо труднее, чем во время знакомства с Владом, и Фрид понимал причину: сердце колотилось и из-за страха перед ответом, и из-за счастья, что могло последовать за ним. И хоть он не ожидал получить благодарности — Килия, скорее, обматерит, чем скажет спасибо, — ему всё же хотелось верить в маленькое чудо, что, как и в тот день в парке, богиня подтвердит его иллюзии и позволит им расти.
— Килия, — остановился Фрид.
— М?
Он протянул пакетик с украшением:
— Можешь глянуть? Просто хочу убедиться, что купил, что надо.
— Ладно, — спокойно сказала она, развязывая окаймляющий футляр красный бантик.
Как только богиня открыла коробочку, Фрид, боясь посмотреть в её глаза и увидеть в них глубокое отвращение, стал неловко говорить о своём решении:
— У тебя ведь нет точного дня рождения. Поэтому… это тебе. Подарок. Пускай этот день будет особенным. Днём…
— Фрид, — её холодный и строгий тон спустил ученика на землю. — Ты знаешь, что это за камень?
Испытывая непреодолимый страх, желание сбежать, провалиться под землю и прочее в том же духе, Фрид собрал волю в кулак и посмотрел на неё.
Она была зла. Буквально на грани.
Проматывая одну причину за другой, он пытался понять, что и когда сделал не так, что из всех вариантов событий, где высмеивание занимало ожидаемо худшее место, вышло именно это.
— Я спрашиваю, ты знаешь, что это за камень? — слегка подняв голос, повторила она.
— Аметист? Т-там есть бумажечка с точным названием. Мне просто сказали, что это камень богов, да и фиолетовый цвет тебе к лицу, поэтому… — не успел договорить Фрид, как обстановка вокруг них изменилась.
Люди исчезли. Вместо асфальта — трава, вместо очаровательного закатного вида — скопление деревьев, вместо отдалённого вида реки — крутой обрыв на расстоянии вытянутой руки. В носу застывал отчётливо слышимый кисло-сладкий аромат пшеницы.
— Фрид, — Килия смотрела в некую пустоту. — Как я притворялась, будто не понимаю, что у нас свидание, так и ты притворись, будто не понимаешь, о чём я сейчас говорю. Это место — особенное, — она бросила взгляд на реку и ласково улыбнулась. — Здесь в одной из версий мира я учила тебя плавать, пока не поняла, что это бесполезно, и ты чуть не замёрз на смерть. Здесь же я когда-то совершила ошибку и поддалась чувствам, поцеловав тебя и не сумев остановиться. Ещё в одной версии ты уже получил силу бога и устроил огненное шоу, от которого глаз было не оторвать, — она посмотрела на Фрида. — Эта полянка неизменно оставалась местом нашего свидания в каждой Вселенной. И ровно до сегодняшнего дня я не понимала, почему оно так важно Времени. Так важно мне, — взглянув на золотую подвеску с аметистом, Килия тяжело вздохнула. — Я не могу любить тебя, Фрид. Потому что моя любовь находится в вечности. И я могу лишь ждать. Ждать в этом месте, — она выдержала паузу. — В месте, где я умру.
Последний три слова заставили Фрида забыть всё, что она говорила ранее. Все эти прелюдии, злые выражения лица, колкие фразочки, — всё стало бессмысленным. Его слова лились сами собой:
— Что? Как? Ты же богиня времени! Ты видишь будущее и можешь предотвратить свою смерть, разве нет?!
— У моей силы есть слабость — я не вижу себя. Как и тех, у кого есть доля моей силы.
— Что? — Фрид путался быстрее, чем успевал обрабатывать информацию.
— Давным-давно у нас с Ашшурой — богом грома и молнии — случился конфликт. Мы подрались, и он, как некий проводник, пропустил силу времени сквозь собственное тело, за что моментально поплатился. Но не в этом суть: ему удалось сохранить её маленькую частичку, и теперь он может видеть своё будущее… И потому я не могу видеть его.