Кстати, в городе именно кавказцы в основном крышевали фирмы досуга, я это знал точно. Славянские группировки, практически все — считали, что «крышевать шлюх» есть «западло», и с этим делом связываться не надо. Я не знаю, почему так, и вообще не особо интересовался этим видом «бизнеса», он как-то прошел мимо меня (А видимо зря! Надо было поинтересоваться! И прижать тварей), но вот теперь пришлось все-таки столкнуться — абсолютно случайно, и абсолютно в «не то» время. Вот на кой черт мне сейчас эти разборки? А придется вмешаться! Иначе потом совесть загрызет! Ну да, вот такой я чувствительный. Гложет меня эта зубастая, гложет! Не могу пройти мимо несправедливости!
Паспорта нашлись здесь же, в доме — сейф имелся на втором этаже. Здоровый такой сейф, по-моему еще дореволюционный. А может и нет — но старый сейф, неподъемный. Хрен ты такой унесешь! И вскрыть его — проблема. Если нет ключа. А ключ был.
Денег в сейфе лежало мало — тысяч пять баксов, не больше, но тоже хлеб! Не оставлять же их ментам. Почему ментам? Да потому что когда сюда заявятся менты, то эту пачку точно как минимум ополовинят (если совсем уж трусливые окажутся), а скорее всего просто положат в карман и потом поделят. Кто-то скажет, что это неправильно, что честные менты так не делают? Да вы ни хрена не знаете, что делают честные менты! Вы вообще ничего не знаете из того, что делают менты, судя о их работе по дебильным телесериалам!
Честный мент — это тотмент, который не торгует наркотой. Который не сливает информацию врагу, нанося вред своим коллегам и тем, кого он взялся защищать.
Честный мент искореняет преступников, работает на износ за жалкую зарплату! И если он прихватит чуток бандитских денег — государство от этого точно не обеднеет. Все равно конфискованные деньги пойдут на какую-нибудь чиновничью хероту — например, купят под его толстую чиновничью задницу новый автомобиль, ведь на «старом» трехлетнем передвигаться уже стремно!
Меня всегда бесило, когда обыватели вопили что-то вроде «минты казлы!» — рассказывая, как им ненавистны «мусора». И самое интересное, когда случалась беда — ограбили, обворовали, избили — те самые, что вопили про «казлов», бежали и бегут к «мусорам». Казалось бы — ненавидишь ты ментов, так разбирайся сам! Зачем бежишь к презираемым, ненавидимым тобой существам?! Ан нет. Сразу начинается: «Я налоги плачу! Вы обязаны меня защитить! Вы обязаны найти преступников!» И куда только девается ненависть — подобострастная улыбочка, подчеркнуто-вежливое обращение. Если не большой начальник, конечно. Там хамье еще то…
Паспортов было десятка два. Как объяснил Мурад, который оказался довольно-таки слабым человеком (всего один палец сломал, а он уже всех своих подельников и сдал!), реально в наличии семнадцать девушек. Куда делись еще три — Аллахом клялся, что не знает.
Клятвам я его не поверил, пришлось хорошенько врезать по ребрам — пару наверное сломал. И тогда выяснилось, что девушки умерли от передоза или сердце отказало — этого Мурад точно не знал. Их подсаживали на иглу, а потому и деваться было некуда.
Наркоманка никогда не перестанет быть наркоманкой — я не верю в излечение от наркозависимости. Хотя…кто знает? Если хотя бы одна из них выживет, остановится — это уже результат. В настоящее время шансов у них нет.
— Вызывай все экипажи! — приказал я Мураду, который тяжело дышал, стоя у стены — всех девушек сюда. Скажи — богатый клиент, хочет много девушек и чтобы был выбор. Пусть соберут всех — больные, не больные — без разницы. Понял?
— Понял! — Мурад хрипло выдохнул и засопел разбитым носом, выдувая из него кровавые пузыри — ты меня убьешь?
— Пока не решил — равнодушно пояснил я — но если не вызовешь, или плохо вызовешь, предупредишь своих подельников, будь уверен — умрешь наверняка. И страшно умрешь. Я тебе вырежу глаза, отрежу руки и оставлю так умирать. Веришь?
— Верю… — бледный Мурад кивнул, и обреченно потянулся за трубкой сотового телефона, который я ему протянул. Его сотового телефона.
Первая машина приехала минут через двадцать. Ворота открыл Юра, я же контролировал Мурада, стоявшего сбоку от ворот — чтобы не предупредил и не удрал.
Это была раздолбанная «шестерка»-жигули, видавшая виды и мечтавшая, чтобы ее наконец-то пристрелили и перестали мучить.