— О нет! — её спутник смотрел на незваного гостя почти с отчаянием.
— Кто это? — заволновавшись, спросила она.
— Это я…
3. Когда загадываешь на Иштар[1]
— Хватит уже ходить!
Гудея замер, уже занеся ногу, затем осторожно вернул её на выложенный известняком пол и виновато вытер об одежду вспотевшие ладони. Он с опаской посмотрел на Эннатума, который небрежно развалился в своём инкрустированном золотом кресле, как будто у него не было никаких забот. Гудея знал, что у него никогда не будет такого же самообладания (или самонадеянности), какое излучала внешность второго участника заговора.
— Ты что, совсем не переживаешь? — спросил он, теребя свою бороду.
— А зачем ещё и мне переживать? — проревел Эннатум. — Твоих переживаний хватит на небольшую армию. Ты что, не можешь просто сесть и ждать остальных?
— У меня не такие крепкие нервы, как у тебя, — признал Гудея. — Когда я хожу, мне становится легче.
— Клянусь Энлилом, — пожаловался Эннатум, — когда замышляешь измену против своего царя, как же не хватает возможности выбрать таких сообщников, каких хотелось бы. Если бы тут сейчас появился Гильгамеш, ты бы умер от одного его взгляда.
Опасливо оглядывая зал совещаний, Гудея нервно скрутил руки.
— Ты думаешь, это возможно? Что Гильгамеш может вернуться?
Эннатум засмеялся, его короткий смех был похож на лай шакала.
— Сомневаюсь. Напыщенный хвастун сам себя отправил на смертельное задание. Мы постарались приготовить десяток причин почему для проверки обороны Киша нам нужна ещё одна разведка, а этот ублюдок их даже слушать не стал.
Он изобразил интонации баса Гильгамеша:
— Нам нужно осмотреть стены Киша? Хорошо, Энкиду, пойдём.
Уже своим обычным голосом Эннатум добавил:
— Боги, тупость его мозгов не уступает силе его мышц.
Всё ещё не успокоившись, Гудея пошёл к стоявшему напротив двери столу. На нём было небольшое количество приготовленных слугами еды и питья. Он налил себе из кувшина ячменного пива. Осторожно надпив его, он робко сказал:
— Но раньше Гильгамеш уже выживал в смертельных опасностях. Всего несколько недель назад он вернулся живой из разведки в Кише.
— Мне об этом можешь не рассказывать, — ответил Эннатум. — Просто у него божественное везение, вот и всё. Но даже везению приходит конец.
— Не в его случае, — вздохнул Гудея. — Хотел бы я иметь хоть половину его талантов.
— Тогда ты был бы в десять раз талантливее, чем сейчас, — резко ответил ему соучастник. — Или даже в двадцать. А пока что Гильгамеш уже старается из всех сил, заменяя тебя в твоей постели.
— Он изнасиловал мою жену, — парировал Гудея, почти агрессивно, как по его меркам. — Несколько раз.
— Ну, конечно же, — жестоко рассмеялся Эннатум. — И твою красавицу-дочку тоже. Но люди это другим словом называют.
Гудея был, наверное, единственным человеком в городе, который не знал об одержимости своей жены царём. А вдобавок к этому ходили слухи, что и их дочь тоже присоединялась к этой парочке. Только такой наивный и склонный к самообману человек, как Гудея, мог думать, что эти две гарпии невиновны.
Гудея, разгорячившись, объяснял:
— Царь ведь не обычный человек, против него не выдвинешь обвинения в изнасиловании. Вот им и приходится говорить, что они хотели этого; если бы они сказали иначе, это стоило бы жизни и им, и мне. Но мне отвратительно распутство Гильгамеша. Поэтому я и согласился помочь тебе организовать его смерть. Чтобы спасти свою семью от его грязных рук.
— И от других частей его тела, да? — грубо сказал Эннатум. — Стой! — он поднял руку. — Это была плохая шутка. Но, надеюсь, ты не рассказал жене о том, что мы спланировали для Гильгамеша? Она могла… Нечаянно проболтаться об этом, когда он её последний раз… насиловал.
— Я никому не сказал, — угрюмо ответил Гудея, допил пиво, и налил себе ещё. — Но я хотел бы быть уверен, что в этот раз Гильгамеш умрёт.
Вздохнув, Эннатум встал с кресла и подошёл к Гудее. Положив руки ему на плечи, он улыбнулся:
— Что же, если тебе от этого станет спокойнее, мой друг, — проворковал он, — я открою тебе один секрет. В этот раз в смерти Гильгамеша можно не сомневаться. Понимаешь, чтобы его наверняка поймали, я отправил своего человека к Думузи, верховному жрецу Иштар в Кише. В данный момент кишиты уже всё знают о намерениях Гильгамеша. В этот раз, Гудея, он погибнет.
Двойная дверь в конце комнаты распахнулась, вошли два стража с копьями и объявили о прибытии других знатных господ Урука.
Эннатум похлопал товарища по плечу:
— Осторожнее, — прошипел он. — Этот небольшой нюанс мы скроем от Верховного Совета, хорошо?
Гудея неуверенно кивнул и посеменил к своему месту за столом. Покачав головой, Эннатум пошёл за ним. Гудея был хотя и слабым звеном этого заговора, но необходимым (пока что).
1
В английском языке название этой главы созвучно с названием песни «Когда загадываешь на звезду».