Руки мужчины были привязаны к стволу, ноги чуть-чуть не доставали до земли. На его лице не было ничего, кроме боли. Заметив Эйс, он заморгал.
— Не подходи… ближе. Спасайся, — прошептал он сквозь сжатые зубы. Его голос был высоким от боли.
— Нет, — ответила шокированная Эйс. — Я Эйс, я пришла спасти тебя.
А затем она заметила ещё кое-что.
Перед деревом рос цветок. Маленький, но просто поразительный. Он был похож одновременно и на розу, и на ромашку, и… на любой другой цветок. Смесь великого замысла и простоты. Его лепестки сияли разноцветной жизнью. Края лепестков были покрытыми сложными складками, и Эйс не могла понять, где они заканчиваются. Фрактальные. Ясно.
В тот же момент Эйс поняла, что в этом и была мука совести Доктора: знать об этом идеальном цветке, запомнить его давным-давно с первого взгляда, но не быть способным прикоснуться к нему.
Она вынула меч, собираясь обрезать грязные верёвки, которыми был привязан мужчина.
С ветвей дерева донеслось хриплое шипение. Вниз по стволу соскользнуло толстое туловище блестящей металлической змеи, в глазах которой сверкал тёмный разум. Времяточец.
— Да, — прошептал Червь. — Я здесь. Я упал сюда с моста. Я поглощаю Доктора ещё быстрее, чем раньше, я играю на каждом из его сомнений и страхов. Ты знаешь, что означает буря у нас над головой, Эйс?
— Нет.
Эйс не хотела играть в эти игры, но информация всегда полезна. Более молодой она бы сразу бросилась на змею, но сейчас она знала, что настоящий воин не бросается в бой очертя голову. Порывшись в памяти, она не досчиталась многих воспоминаний, но ощущение того, кем она есть, оставалось, и это её воодушевляло. Она посмотрела змее в глаза:
— Так расскажи мне.
— Это Доктор сосредотачивает свою ментальную энергию. Он собирается раздавить нас всех, стереть данные Времяточца и всё остальное, что чужеродно его мозгу. В том числе и тебя.
— Да? — внутри Эйс почувствовала трепет, но её меч не дрогнул. — Молодец, Профессор.
— Но у него не получится, — засмеялся Червь, шепелявя из-за новых зубов. — Я не просто инородные данные, которые можно стереть из памяти Доктора. Теперь я часть его сознания. Я часть его опыта. Я прочёл все его воспоминания и стал частью и их тоже. Он боролся и будет бороться со мной повсюду, куда бы ни отправился. Даже если сам вирус Времяточца удастся уничтожить, здесь, в глубинах разума Доктора, его чувство вины снова создаст меня на основе ужасных воспоминаний. Он воспользуется мной, чтобы наказать себя за твою смерть. О, я хорошо подготовился!
— Боже, Доктор, — пробормотала Эйс небу, — как же ты всё запустил.
Этому кошмару не было конца.
Смерть могла быть благом по сравнению с бесконечными витками этого существа. Она снова повернулась к нему:
— А если я отпущу вот этого?
— Не отпустишь, — улыбнулся Времяточец. — Бойл!
Из-за дерева вышел Бойл.
Ах, да, — подумала Эйс. Он же тоже упал. С Времяточцем в голове. Отлично.
Мальчик, как всегда, улыбался. Он был одет в шипастый доспех, новый и блестящий, что-то вроде гуманоидного варианта Времяточца. В руках у него был большой топор с острым лезвием.
— Привет, Дотти! — смеялся он. — Правда, классная игра? У неё есть конец?
В его голосе были странные нотки истерики, словно он задавал этот вопрос сам себе.
Эйс подняла меч. Одновременно с этим она снова почувствовала потерю возраста и опыта, её будущее утекало. Чем больше возраста она теряла, тем сильнее ей хотелось броситься на Бойла и пролить его кровь.
— Ну, давай! — подначивал её хулиган. — Махни мечом! Попробуй убить меня!
Её годы улетали, и Эйс поняла, что это неправильно, что убийство Бойла будет означать победу Времяточца, что это сотрёт её из истории. Но это было так сложно. Ведь именно так сделали бы люди-гепарды, так поступил бы солдат, Доктор… Нет. Она опустила меч и почувствовала, как её опыт снова возвращается к ней.
— Ты маленький мальчик, — сказала она Бойлу. — Ты просто ещё не понимаешь. А я понимаю.
Эйс подняла меч, сломала его об колено и выбросила обломки. А затем пошла к Бойлу.
Ребёнок пятился от неё, заикаясь:
— Ты не это должна делать. Ты не играешь в игру! Ты действуешь не по правилам!
Эйс тихо отобрала у перепуганного мальчика топор и сняла с него шлем.
— Нет. Не играю. Жизнь — не игра.
Она подошла к дереву и посмотрела на змея.
Времяточец вертел головой по сторонам, словно пытаясь созвать отсутствующее подкрепление. Эйс замахнулась топором, чтобы освободить пленника Дерева.
— Пожалуйста, не надо, — отчаянно вскрикнул Времяточец. — Я тоже хочу жить. Иштар не хочет умирать. Пожалуйста!
Возможно, всего год назад Эйс сказала бы что-то крепкое и усмехнулась бы уничтожению врага, который доставил ей такие мучения. Теперь же она лишь кивнула.
— Это ещё одна ошибка Доктора. С этим вам с ним придётся разбираться.
Она осторожно развязала верёвки, которыми был привязан к дереву блондин. Он упал в её руки, его глаза были мокрые от слёз.
— Здравствуйте, — прошептал он Эйс. — Я Доктор, вернее, я был им раньше, давным-давно.
Он попытался встать, но не смог. Эйс поддержала его.
— Я хотел лишь место для игры в крикет, солнечную лужайку, свежезаваренный чай, но он мне не позволил. Он сказал, что мы воюем, — у старого Доктора был голос невинно обиженного. — И мы действительно воевали. Другие Доктора все ему помогали, кто чем мог, но я… Я возражал.
Он осмотрелся, словно впервые видел эту местность.
— Вот это я называю храбростью, — пробормотала Эйс.
— Возможно. Он не виноват, что связал меня… он не мог ничего поделать. А теперь, — голос Пятого Доктора стал жёстче, — мне нужно кое-что сделать. Помоги мне добраться до цветка.
Времяточец и Бойл с ужасом смотрели, как Эйс забросила руку молодого Доктора себе на плечи и пошла с ним к цветку.
Гроза над ними набирала силы.
Доктор смотрел на свои сжимающиеся-разжимающиеся руки.
— Я должен это сделать, — бормотал он. — Я должен лишить её жизни. Выиграть в игре.
— Нет, Доктор! — кричал Саул. — Это не ты, это Времяточец!
Трэло и Хатчингсы испуганно посмотрели на Доктора. Эмили подняла ребёнка и прижала его к себе, не зная, что сошедший с ума повелитель времени сделает дальше. Казалось, что он участвует в мысленном сражении и проигрывает. Его лицо было напряжено.
— Есть, конечно, и другой вариант, — прошептал он. — Я могу направить ТАРДИС в центр звезды. Приказать ей само-уничтожиться. Времяточец погибнет вместе со мной. Вселенная будет спасена… но без Эйс.
Скривившись от боли, которая, казалось, сопровождала каждое его движение, Доктор пошёл, шатаясь, к алтарю, на котором лежала Эйс. Дрожащей рукой он убрал с её лба прядь волос.
— И может быть где-то есть загробная жизнь, что-нибудь более настоящее, чем Матрица или пространство разума повелителя времени, — он посмотрел на спутницу с бесконечной грустью, голос его едва слушался. — Такая у меня есть мечта.
Опираясь на Эйс, пятый Доктор протянул руку и взялся за стебель цветка.
— Я вспомнил, что ты потерял, Доктор, — вздохнул он. Затем его голос стал твёрже, решительнее. — Я возвращаю тебе это.
Доктор смотрел сквозь грязные стёкла окна церкви на лунный пейзаж. Его лицо всё ещё было напряжено внутренней болью. Он говорил с бесчувственной Эйс, а может быть, и сам с собой.
— Война, — пробормотал он. — От неё никому нет пользы. Никто в ней не побеждает. Никто никогда не побеждает. Столько времени тратишь на разработку тактики, что маленькие детали, отдельные жизни, остаются без внимания. Иногда мне кажется, что я всего лишь пешка в чьей-то более крупной игре.
Пятый Доктор сорвал цветок и триумфально улыбнулся. Откуда-то донёсся громкий вздох, и группа измученных существ растворилась, отправившись в страну ностальгии и приятных воспоминаний.