И всё замолкло.
Дверь открылась и из-за неё выглянула голова библиотекаря. Увидев разбросанные книги, он сокрушённо покачал головой, поднял куртку Эйс и повесил её на вешалку.
— Что за беспорядок, — вздохнул он. — Хотел бы я, чтобы он научился быть аккуратнее.
Он вышел и закрыл за собой дверь.
У Эйс снова было ощущение полёта. Она уже начинала привыкать к этому. Темнота раздвинулась, как занавес, и перед ней возникла стена, уходящая в обе стороны до бесконечности. Стена была изогнутая, она словно защищала какой-то огромный мир. Очень в духе семидесятых. Эйс приземлилась обеими ногами на стену, и сразу поняла, что нужно сделать. То же, что она делала всегда. Она вынула из рюкзака банку нитро-9 и приклеила её скотчем к кирпичной кладке. Длинный запал. В этой странной вымышленной стране не было никакого укрытия. Ей просто придётся отойти вдоль изгиба стены как можно дальше. Небо над ней было тёмное, словно чёрный бархат. Но от него исходило странное ощущение; что-то, что Эйс искала всю свою жизнь, и иногда думала, что нашла.
Небо любило её.
— Да, — подумала Эйс. — В духе семидесятых.
Она помчалась оттуда, мысленно считая гиппопотамов, а досчитав до пятидесяти, бросилась на пол.
Стена взорвалась, кирпичи, описывая дуги, исчезали в темноте.
— Круто! — улыбнулась Эйс.
Доктор напрягся, его рот был слегка приоткрыт, рука зависла над снятой панелью консоли ТАРДИС. В нескольких сантиметрах от его пальцев торчали пять проводов. На его лице было то ли удовольствие, то ли боль.
Что бы это ни было, это было очень сильное чувство.
По гладким и неприятно тёплым кирпичам Эйс соскользнула в проделанную ей дыру. Она оказалась в яркой многоугольной комнате. Она насчитала тринадцать сторон. В каждой из сторон было подобие ниши, эти ниши словно пульсировали жизнью.
В семи из ниш была странная, органическая путаница биологических цепей и… О… А в других шести нишах были люди.
Они были наполовину сформированными мужскими фигурами, белыми, как окружавшие их стены, их лица были пустые, костюмы символические. Похоже, туда попало что-то вроде плесени, и эти фигуры были словно покрыты пятнами серого лишайника. Органические цепи росли вокруг них, как будто пытаясь их поглотить, но этому что-то мешало. Фигуры шевелились, словно растения, которые ищут свет.
Одна из фигур дёрнулась, двинулась, на её лице возник рот, который раскрылся и прохрипел:
— Что… уже… пора?
— Нет! — вскрикнула Эйс. — Спите дальше, ещё не пора!
Существо начало двигаться, пытаться высвободиться.
Эйс почувствовала настоящий страх, старый страх перед клоунами и манекенами. Перед тем, что не было человеком, но притворялось им. Доктор иногда был таким.
— Ты уже почти на месте, девочка, — донёсся сверху приглушённый женский голос.
— Я не девочка.
— Это был хороший сон, чудесная сказка. Быть может, когда ты проснёшься, Доктор с него посмеётся.
Эйс не могла поверить этому.
— Вы меня обманываете. Это не мог быть сон, всё слишком по-настоящему.
— Ты всё ещё в Челдон Боннифейс. В медовуху что-то подсыпали. Какой-то токсин из грибов. Бродяги хотели обокрасть тебя. Доктор тебя спас и вернул в ТАРДИС. Сейчас он тебя лечит.
— А ты тогда кто?
— Я твой логический ум, который говорит с твоей мечтательной, эмоциональной стороной.
— Ладно, поверю. Как мне вернуться домой?
— Просто расслабься, — сказал голос. — И думай о Норфолке.
И Эйс подумала, подумала о снеге, о таверне, о местных жителях, о Докторе, который явно снова загнал себя в тупик. Видимо, она чего-то этим добилась, потому что у неё возникло чувство, словно её подключили к гигантскому гудящему блоку питания. Это что, так ощущается жизнь с расстояния? Она слышала о людях, которые чуть не умерли, но всё-таки выжили. Не испытывая страха, они описывали белые тоннели и красивые сады.
Она, как обычно, пробовала что-то новое. Ничто из того, что произошло с Эйс, не имело смысла, и она отчаянно хотела верить в эту новую версию происходящего. Когда она думала о Челдон Боннифейс, к ней с другой стороны тянулась рука. Что-то её туда тянуло, обращалось к ней.
Она не умерла. Она всё ещё Эйс, она всё ещё жива. И она выберется из этого кошмара, она перепрыгнет через ворота, сломает стену, залезет на гору. Она освободится.
Энергия наполнила её нервную систему, и она чуть не закричала от радости. Стены разноцветного света сомкнулись на ней, вырвавшись из окружавшего её помещения. Ревущие и дёргающиеся фигуры растворились в сиянии.
Она почувствовала во рту привкус крови. Стены реальности раздвигались.
— Да!
Напрягая мышцы, она стукнула кедами друг о друга и со всей силы загадала желание. Пожелала быть на Земле.
Помещение взорвалось.
Находившийся в ТАРДИС Доктор схватился за голову и закричал. Он видел только огонь, в ушах у него был шум. Шатаясь, он шагнул вперёд и потянулся к голым проводам. Его мускулы дрожали, словно сопротивляясь ему.
Его пальцы дотянулись до проводов.
Контакт.
Тело Доктора содрогнулось от хлынувшей энергии, по рукам пошли синие разряды. Его пронзала боль, он невидящими глазами смотрел вверх и кричал.
Как только Саул его предупредил, Трэло бросился к Эмили, чтобы помочь ей. Существо, обитавшее в церкви, вначале отвлеклось на неожиданное общение с миссис Хатчингс, затем на скоротечный визит Доктора, но чувство ожидания чего-то, которое он чувствовал всё утро, нарастало, и он его уже едва терпел.
Что-то должно произойти, и очень скоро.
На самом пределе его чувств далёкий голос звал его, психический шёпот умолял его о помощи. Поэтому Саул пошёл на контакт и испугался, почувствовав, как это что-то заметило его, визуализировало, и не выпускало из поля зрения.
Что-то приближалось. К Земле приближался всплеск энергии, похожий на ударную волну от огромного корабля. Саул попытался проанализировать нахлынувшую эмоцию, но чувствовал только разрушение и смерть. И ненависть. Неизмеримую ненависть.
Он крикнул Трэло, но викарий, должно быть, тоже ощутил это, потому что взял ребёнка из рук Эмили и, несмотря на протесты Питера, пытался поднять её.
— Уходите! Вон! — орал он, и паства послушалась, испугавшись чего-то древнего, какой-то истерии, из-за которой они чувствовали себя незначительными и уязвимыми.
Саул тоже начал кричать, громко, его голос был похож на объединённый хор всех колледжей Оксбриджа, он разносился эхом по церкви, словно крик ангела:
— Приближается страшное зло. Уходите!
Это убедило почти всех. Люди бросились к двери. Эмили смотрела на потолок, вцепившись в пиджак Питера, но он встал и удивлённо смотрел вокруг.
Последний местный житель выбежал с криком за дверь и Трэло перепугано посмотрел на Хатчингсов.
— Пожалуйста, вы должны…
И тут на них обрушилась буря. Двери захлопнулись, и по деревне пронёсся раскат грома. Трэло в отчаянии оглядывался по сторонам.
— Что происходит? — спросила Эмили. — Что…
Старая церковь взорвалась. Огромный шар пламени пронёсся по деревне и полям. Дома испарились, люди удивлённо обернулись и превратились в летящий пепел. Звук вырвал деревья и швырнул их через луга, как раскалённые стрелы. Скот на фермах превратился в кальциевые скелеты и растёкся. Люди, бывшие на границе взрыва, бежали навстречу мощному потоку засасываемого во взрыв воздуха, и в конце концов их отрывало от земли и затягивало обратно в этот погребальный костёр, где они исчезали, как чёрные точки в ужасной белизне. Колонна огня поднялась над английской местностью, а внутри неё возникло женское лицо, наслаждающееся поглощением.
Лицо исчезло, колонна стала тоньше и превратилась в столб плазмы, отрицающий своим движением вверх законы гравитации и логики, и в конечном итоге покинувший Землю, оставив после себя жаркие вихри. Остался лишь кратер диаметром две мили. Вокруг него чётким, разборчивым почерком, буквами в несколько сантиметров была выжжена много раз повторяющаяся надпись: