Розы
Но посмотри, товарищ, разве мы с тобой не в равной мере важны? Мы оба имеем значение, разве нет?
«Об использовании зеркал в игре в шахматы»,
Майлоу Темесвар.
У Доктора зачесался лоб. Почесав его, он встал и оглянулся на Трэло и Хатчингсов.
— Доктор, теперь вы можете ответить на несколько вопросов? — спросил Питер.
— Да. Как там ребёнок?
Доктор уже прекратил свои лихорадочные размышления и казался почти спокойным, его лицо было полно угрюмой решительности.
— С ней всё хорошо, — Эмили подставила свой палец малышке, и та держалась за него ручкой и молча смотрела на женщину. — Самая тихая девочка на свете, да?
— Да, — Доктор помахал малышке рукой и улыбнулся, но ответа не получил.
Питер Хатчингс достал блокнот и сел с деловым видом:
— Итак. Что такое Времяточец?
Доктор взглянул на Питера и, похоже, решил, что настало время что-то объяснить. Он уставился вдаль, прикусив сустав пальца.
Если и был какой-то талант, которым маленький профессор не располагал в избытке, так это умение выражать свои мысли и эмоции.
— Изначально Времяточец был женщиной с планеты Ану, её звали Катака.
— Инопланетянка? — поднял взгляд Питер. — Да ладно вам!
Доктор вздохнул:
— Вы находитесь на Луне, внутри разумной церкви, и ждёте, пока станет ясно, сможете ли вы сыграть какую-то роль в спасении души женщины из пасти почти всемогущего существа. Расширьте уже свои горизонты.
— Хорошо, — Питер на мгновение подумал, что он мог заснуть в церкви, и теперь ему снится какой-то постмодернистский кошмар в стиле Диккенса. — И зачем эта Катака нас сюда перенесла?
— Я не знаю. Пока. Она меня постоянно застаёт врасплох, и это очень тревожно. Я чувствую себя рыбаком, который сплёл сеть, а затем обнаружил, что все узлы в ней развязаны.
Питер вздрогнул от того, что прозвучала такая знакомая метафора. Эмили качала головой, пытаясь понять ситуацию.
— Вы и она враги?
— К сожалению, да. Она изъяла у Эйс память — душу, если угодно. И спрятала её в своём главном носителе.
— И где же это? — присоединился к разговору Трэло, почувствовав себя немного более подготовленным к концепциям Доктора. Он не стал бы приравнивать бессмертную душу к просто памяти, но решил не спорить, а списать это на поэтический оборот.
— В компьютере или в разуме. Она скрывается там, замышляет что-то, а в материальном мире появляется лишь изредка, чтобы подготовить игру. Как ты себя чувствуешь, Саул?
— Всё хорошо, Доктор. Вернее… — живая церковь помолчала, сдерживая эмоции. — Было хорошо.
— В чём дело, друг мой? — спросил Трэло, с беспокойством всматриваясь вверх.
По старому зданию носился звук, словно подогреваемый чем-то сверхъестественным. Звук был похож на крик птенца, которого в его первый же полёт схватил сокол. Он медленно затих, его сменила мучительная тишина.
— Саул? — пробормотал Доктор. — Я знаю, что ты увидел. Покажи им.
Все присутствовавшие почувствовали в своих сознаниях свечение аккуратно вводимых данных. Перед их глазами замелькали цвета и призрачные изображения. Питер потянулся рукой к жене и с облегчением нащупал её плечо. Это похоже на внутреннее телевидение, — подумал он, рассматривая изображение безлюдного, опустошённого пейзажа. А затем, когда пейзаж сменило изображение диктора, он понял, что это действительно телевидение. Новости на Би-Би-Си, снятые оператором-любителем. Причина взрыва всё ещё неизвестна. Ядерное устройство было исключено в виду отсутствия в этом районе радиации, хотя другие параметры, такие как радиус поражения и масштабы разрушения, изначально ассоциировались с ядерным взрывом. Эксперты размышляют, не врезался ли в Землю метеорит… На экране появилась карта. «Взрыв уничтожил деревню Челдон Боннифейс в Норфолке, разрушение также частично задело Вроксэм и соседний Стокбридж. И, как мне только что сообщили, территория, примыкающая к зоне поражения, оцеплена войсками ООН. Сейчас в нашей студии в Норвиче присутствует бригадир Алистер Лет…»
Изображение погасло, и Саул снова застонал.
— Я слушал электромагнитный спектр Земли, пытался узнать, что произошло…
Трэло чувствовал себя опустошённым, неспособным осознать случившееся.
— Топпингсы… Мисс Риддлер в кондитерской… маленькие Тони и Пенни. Они все…
Преподобного начало трясти, его разум был готов сломаться под таким грузом.
— Нет! — Доктор вскочил на ноги. — Мне нужна ваша помощь. Вы не должны меня подвести. От этого зависят жизни всех людей на вашей планете, всех во вселенной.
Эмили взяла Трэло за руку и помогла ему сесть.
— Мы поможем вам, Доктор. Я не знаю, кто вы и откуда, — она пристально посмотрела на повелителя времени, — но почему-то я уверена, что вы на нашей стороне.
Питер посмотрел на неё, понимая, что сам он побледнел:
— Боже мой, дорогая. Ты воспринимаешь всё это легче, чем я.
— Мы на Луне, — ответила она. — Доктор — наша единственная надежда. Кроме того, я никогда не ошибалась на счёт того, кому можно доверять.
Лицо Доктора немного дёрнулось, словно его снова ударили, и он грустно улыбнулся:
— Спасибо.
Питер держался за спинку скамьи перед ним с таким видом, словно он был на карусели и боялся выпасть.
— Как получается, что мы не умираем на Луне?
— У Времяточца есть способность получать псионную энергию из своих носителей и жертв. Похоже, он нашёл себе очень мощный источник энергии, и решил сохранять нам жизнь, перенеся сюда воздух с Земли.
— Но это же волшебство!
— Нет… — загадочно улыбнулся Доктор. — Волшебство — это совсем другое.
— И кто же тогда этот носитель? — спросила Эмили.
Доктор поднёс к губам палец, явно довольный её проницательностью. Он подошёл к кафедре с золотым орлом, измерил её своим зонтом, и аккуратно отмерял четыре шага к стене церкви.
— Доктор, что вы делаете? — загудел Саул, всё ещё опустошённым голосом. — Если я могу вам чем-то помочь…
— Нет, — пробормотал Доктор. — Я ищу кое-что, небольшой подарок.
— Для кого? — Питер отложил свой блокнот, отчаявшись узнать от этого загадочного человека хоть что-либо полезное.
— Для меня.
Доктор нашёл место на стене и постучал по нему зонтом. Затем аккуратно вынул небольшой камень. В полости стены лежал сверкающий медальон, который он с мрачным удовлетворением поднял.
— Это невозможно! — вскрикнул Саул. — Я знаю в этой церкви всё, каждый камушек. Я живу в каждом её атоме. Я бы знал…
— Тихо, — Доктор вручил амулет Питеру, который озадаченно его рассматривал.
Главной частью украшения был округлый синий камень, внутри которого пульсировал далёкий огонь. Он был в металлическом обрамлении, покрытом незнакомыми Питеру рунами. Этот камень напомнил Питеру об одном дне, который он провёл на чердаке в доме его отца в Оксфорде. Таинственные ящики, полные знаниями, чудесными старыми книгами. Медальон был одновременно древним и живым. Он передал его Эмили.
— О! — воскликнула она и нахмурилась. — Розы.
— Розы? — спросил Питер, заметив на лице Доктора хитрую улыбку.
— Да, цвет. Он напомнил мне, как я была маленькой и собирала лепестки, чтобы сделать духи. Я почти чувствую запахи сада моей мамы.
— Хорошо, — Доктор взял амулет и спрятал его в карман Питера. — Придумаете, как им воспользоваться.
— Но…
— Нет. Время заканчивается. Оно скоро вернётся.
— Доктор! — крикнул Саул. — К церкви приближается что-то очень сильное!
Доктор кивнул:
— По крайней мере, оно пунктуальное.
Двери церкви шумно распахнулись, и появился Времяточец, всё ещё в теле Бойла. Для тех, кто был в церкви, это было похоже на явление самого Дьявола. Эмили посмотрела на металлическую голову и детское тело, и пожалела о том, что не верит ни в каких богов.
Маленькое существо обвело взглядом здание.
— Не было смысла пытаться запереть двери, Саул. Я гораздо сильнее тебя.