Сэм, шагнув вперед, поднял «Беретту», прицелился и выпустил одну за другой три пули в бок Франкенпсу. Дин почувствовал, как тварь дернулась от ударов, и из ран потекла кровь. Но не красная. Эта штука была черная, густая и тягучая, больше похожая на сироп. Черная жижа напомнила Дину кровь левиафанов, но она оказалась темнее и воняла гнилым мясом. Несмотря на раны, боли Франкенпес, кажется, не ощущал. Даже больше разъярился, если уж на то пошло. Он вырвался из хватки Дина и, рыча и щелкая челюстями, бросился на Сэма. Тот не растерялся и выстрелил еще дважды. Пули сбили куски плоти, потекло больше черной крови, но двигаться медленнее тварь не стала. Она вонзила клыки в правую ногу Сэма, чуть выше щиколотки. Сэм, вскрикнув от боли, выстрелил Франкенпсу в голову в упор. Часть черепа вместе с ухом отлетела. Зверь отпустил Сэма, отскочил и принялся быстро трясти головой, будто был мокрый и пытался обсушиться. Кровь и ошметки мозга летели во все стороны, а потом чудовище развернулось и бросилось в лес, вихляя, словно пьяное.
Сэм сел на землю и с шипением втянул в себя воздух. Положив «Беретту» рядом, он принялся осторожно осматривать рану. Дин встал, поднял пистолет и подошел, оглядываясь, чтобы убедиться, что Франкенпес не собирается вернуться и возобновить атаку.
– Ну как?
– Жить буду, – носок промок от крови, и, оттянув ткань, Сэм обнажил рваную рану. – Не слишком глубокая. Наверное, больше ущерба получилось оттого, что я выстрелил псине в голову. Из-за толчка она отшатнулась, и клыки порвали кожу.
– Хорошо. Давай тебя перебинтуем и доберемся до машины.
Дин опустился на колени рядом с братом и достал из кармана куртки рулон клейкой ленты. Аптечка осталась в драндулете, но скотч прекрасно исполнит роль повязки до возвращения к машине.
– Со мной все в порядке, – заартачился Сэм. – Надо искать собаку.
Он попытался подняться, но, когда перенес вес на раненую ногу, лодыжка подвернулась, и Сэм снова сел, скривившись от боли.
– Франкенпес подождет, пока мы тебя не заштопаем, – возразил Дин. – А теперь заткнись и посиди спокойно.
Он отмотал полоску скотча и принялся за дело.
***
Сооруженная Дином временная повязка оказалась достаточно хорошей, чтобы позволить Сэму добраться до мотеля. Там он ушел в ванную, осторожно срезал клейкую ленту хирургическими ножницами и выкинул перемазанную кровью массу в мусорное ведро. Затем он промыл рану – сперва святой водой, потом обычной с мылом и наконец спиртом. После этого он наложил на рану антибактериальный крем и забинтовал ее. Оставшись довольным результатом, он насухую проглотил пару таблеток ибупрофена и, хромая, вышел из ванной. Ранение явно замедлит его, но не так сильно, как он опасался.
Бросив куртку на кровать и оставшись в худи, Дин сидел перед ноутбуком, откинувшись на стуле и забросив ноги на стол. Сэм улыбнулся:
– Надеюсь, ты не на одном из своих любимых сайтов, где надо подтверждать, что тебе уже есть восемнадцать?
Он сразу же пожалел о сказанном. Учитывая одержимость Дина Диком Романом в последние несколько недель, лучше бы брат навестил пару-тройку низкопробных сайтов, чем пытался раскопать еще информации об их «любимом» левиафане.
– Я тут лазил по сети в поисках пулек о страхолюдных лоскутных собаках, – когда Сэм ничего не ответил, Дин добавил: – Что? Не один ты мышкой пользоваться умеешь.
– Пулек? – переспросил Сэм.
– Ага… Наверное, я подцепил парочку новых слов в сорок четвертом, – Дин убрал со стола ноги и сел прямо. – Кстати, насчет «подцепить». Нам, наверное, надо сводить тебя к врачу, пока ты не слег с каким-нибудь франкен-бешенством.
– Шутишь? Сверхъестественные твари не переносят обычные болезни.
– Ну, лучше перестраховаться, чем потом воды бояться. Всего-то надо сделать кучу ужасно болезненных уколов в живот, – ухмыльнулся Дин.
– Профилактику бешенства совсем не так проводят. Колют вакцину в плечо, а потом гамма-глобулин в рану и в бедра или пятую точку. Эти уколы не больнее обычных. Но это неважно, потому что мне они не нужны.
Дин вздохнул:
– Какой смысл быть старшим братом, если не можешь подколоть младшего разок-другой? И потом, с чего ты взял, что Франкенпес – сверхъестественная тварь? Ты же видел шрамы, да? Псина выглядела так, будто какой-то безумный ученый склепал ее из запчастей.
– «Франкенштейн» – всего лишь роман Мэри Шелли, – проговорил Сэм. – Ты его вообще читал?
– Я смотрел все фильмы, – заявил Дин.
Сэм, не удостоив вниманием его заявление, продолжал:
– Шелли написала роман в начале девятнадцатого века, задолго до современных научных достижений. Описанная ею процедура – чистой воды выдумка. На самом деле подобное сработать никак не может. Нельзя создать единое тело из кучки частей. Одни попытки собрать центральную нервную систему чего стоят, не говоря уж об отторжении тканей… – Сэм осекся, заметив, что брат таращится на него. – Что?
– Я думал, ты право изучал, а не медицину.
– Я считаю, чем бы Франкенпес ни был, наука тут ни при чем.
– Хорошо, поверю на слово, доктор Тупица.
Во время разговора Сэм стоял, и щиколотка начала ныть. А еще он внезапно почувствовал усталость, будто потерял больше крови, чем казалось. Сэм подковылял к кровати и сел. Дин пристально наблюдал за ним, но ничего не сказал, хоть и нахмурился, и Сэм был ему за это благодарен.
– Нашел что-нибудь в сети?
– Ничего, кроме мультика «Франкенвини»[2], – Дин закрыл ноутбук и откинулся на спинку стула. – Чувак, я не могу поверить, насколько эта тварь шустрая. Судя по виду, ей просто ходить должно быть проблематично, а она носится быстрее, чем гепард на метамфетаминах.
– Но не в конце, – отметил Сэм. – Когда я выстрелил ей в голову, она свалила, но двигалась уже не намного быстрее обычной собаки. Да еще зигзагами, будто на лапах с трудом держалась.
– Это потому что ты ее ранил. Тебе бы полбашки снесли, ты бы тоже скоростью не блистал.
– Псина вообще двигаться не должна была, а ранение ее только притормозило, и, кажется, я знаю почему.
– Дай-ка угадаю. После убийства Джойс и Теда она нахлебалась жизненной энергии, потому-то и двигалась так чертовски быстро. А когда ты в нее выстрелил, бензина у нее осталось, только чтобы унести ноги.
– Я так и подумал.
На Сэма накатила волна усталости, и он подавил зевок. Да что такое? Еще и пяти нет, а уже спать охота.
– За неимением лучшего сойдет. Чем бы эта тварь ни была, мы все еще имеем заурядное сверхъестественное шоу уродов, только с акцентом на слове «уроды». Но как все эти собачьи части склепались вместе, а? Может, стоит поискать в городе кладбище домашних животных? Или это какое-то групповое привидение, целая стая духов псин, и надо было все-таки пальнуть в нее солью?
Сэм снова подавил зевок:
– Может, это все же Франкенпсина, но только созданная при помощи магии, а не науки. Посмотрю, что смогу нарыть про заклинания… для соединения частей… тел, – на этот раз он не смог перебороть зевоту и повалился на кровать, не забравшись даже под одеяло. – После того, как вздремну.
– Эй, Сэм, ты в…
Это последнее, что услышал Сэм перед тем, как теплая восхитительная темнота подхватила его и куда-то понесла.
***
На парковке, за окном номера Винчестеров, кто-то стоял. Вокруг не было ни души, но даже если б кто-то и был, они б его не увидели. Пока он сам того не хотел. Дул легкий ветерок, но хотя воздух и обвевал кожу, он этого не ощущал. Даже отсюда он чувствовал рану, нанесенную Сэму Винчестеру – как физическую ее составляющую, так и духовную. Причем последняя была намного серьезнее. «Нехорошо, – думал он. – Очень нехорошо». Но он только и мог, что стоять здесь и наблюдать.
По крайней мере, пока.
***
Кэтрин Ласс бросила «Листовку» на кухонный стол. Номер был вчерашний, но Кэтрин была так занята на работе, что не успела просмотреть его раньше. Заголовок, напечатанный большими черными буквами, прямо-таки вопил с первой полосы: «ЕЩЕ ДВА ЧЕЛОВЕКА НАЙДЕНЫ МЕРТВЫМИ ПРИ ЗАГАДОЧНЫХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ». Она осилила только часть статьи, прежде чем поняла, что дальше читать не в состоянии. Она не была знакома ни с Тедом Бойкином, ни с Джойс Нагроски: они вышли на пенсию до того, как Бэка перешла в старшую школу, и среди ее пациентов их тоже не было. Кэтрин не была знакома и с двумя предыдущими жертвами – автозаправщиком Рэнди Неффом и девушкой-подростком по имени Анжела Бейлс. Возможно, Бэка была знакома с Анжелой или по крайней мере знала о ее существовании, потому что они были примерно одного возраста, но наверняка Кэтрин не знала, а спросить никак не могла. Больше не могла.