Да и любопытно мне посмотреть, как живут демонические практики. Если уж делать выбор, то нужно посмотреть на оба доступных варианта…
Расположившись у себя в комнате, я медитировал. Это была не полноценная культивация, а скорей восполнение сил, которые я потратил за день. Если не сражаться каждый день, то подобная упрощенная медитация позволяет поддерживать свои силы плюс/минус на одном уровне. Меня учили тому, что нужно беречь свою Ци, восполнять её каждый раз, когда есть такая возможность.
Так что, вместо сна я устроился на циновке и уже привычно стал тянуть на себя энергию земли. Подобная практика была куда надежнее сна, поскольку помимо этого еще позволяет отслеживать окрестности. Я отслеживал движение воздуха, слушал, о чем говорят полукровки, еще бы понимать их язык, хмыкаю про себя.
Невольно вспомнилось, как я вообще попал в этот мир. Я отправился с друзьями на природу. Отойдя в чащу, чтобы утолить свои нужды, я не сумел вернуться назад. Я бродил по лесу два дня, пока на третий меня не обнаружил сам Ли Цын. Представьте себе статного воина на черном скакуне в красных доспехах.
Он остановился передо мной, неторопливо сняв свой шлем. На вид моему будущему наставнику было лет пятьдесят. Он еще был полон сил, но волосы его уже поседели, ведь в день, когда мы с ним встретились, ему исполнилось ровно тысяча лет. Я сам малость прифигел, когда узнал об этом, но тогда меня поразила скрытая в его движениях сила.
Мой бывший наставник умел произвести впечатление, когда этого хотел. Он был главой целой секты, наставники его буквально боготворили. Он часто отлучался по своим делам, но в последний год перед нападением, он лично взялся за мою учебу, я тогда уже успел выучить язык с помощью какой-то рунной вязи, которая позволяла делиться навыками. Даже жаль, что знания об этой магии, скорей всего, уже утеряны вместе с наставниками.
Падение секты для меня началось с момента, когда в мою комнату проник посторонний, который оказался парнем откуда-то из Самары. Он-то мне и рассказал, что я не единственный попаданец, что мое тело готовят к тому, чтобы мой учитель его занял. Я не хотел в это верить, но Степан рассказал мне, где я смогу обнаружить манускрипт с проклятой техникой. Как личный ученик Ли Цыня, я имел к тому месту доступ.
И вот, когда мой учитель покинул в очередной раз секту, я проник в закрытую часть библиотеки и убедился, что такая техника действительно существует.
Степан хотел, чтобы я выкрал этот свиток, взамен он помог бы мне сбежать. Я согласился, вот только вместо проклятой техники отдал ему «секреты» массажа уретры. Хотелось бы мне видеть его лицо, когда он понял, что я его обманул. К сожалению, я не сумел уничтожить свиток, он был защищен магией, но я успел его надежно спрятать.
Стоило мне передать Степану фальшивый свиток, как на следующий день на секту напали.
Я иногда думаю, зачем Ли Цын вообще со мной возился? Помимо техники в свитке были и его личные записи, где он проверял, подойдет ли для ритуала тело его ученика. Если бы не написанные лично наставником слова, то я бы ни за что не поверил Степану, а так мне оставалось лишь смириться с горькой реальностью. Меня специально призвали в этот мир, чтобы я стал новым телом для Ли Цыня. Это была горькая правда.
Именно из-за свитка я думал, что меня будут искать. Но, похоже, про меня никто даже и не вспомнил. Возможно, подумали, что я уже мертв, в пылу сражения секта полыхала, люди сгорали дотла, к тому же, под конец сама сеть пещер стала рушиться. Я вообще не уверен, что там хоть что-нибудь уцелело.
Когда я уже был у подножия в небе вспыхнул огненный феникс. Это был Ли Цын, он сражался с более мелкими «птицами», которые налетели на него, будто стервятники. Чем закончилась битва я не осмелился увидеть. В тот момент я ощущал страх и горечь. Все, на что меня тогда хватило — это забиться в расщелину, и молить бога, чтобы меня не нашли. Наставник или его убийцы — неважно. Ото всех я в тот момент ожидал предательства и смерть.
Правильно ли я тогда поступил, что не выдал Степана? Если бы я это сделал, то уверен, что наставник сумел бы отбиться. Возможно, на него даже не осмелились бы напасть, либо он первым бы это сделал, спалив лагерь неприятелей на подходе к секте.
Те два с половиной месяца, что я медитировал, я постоянно возвращался к тому дню. Мне потребовалось время, чтобы смириться с тем, что содеянного назад уже не воротишь. Я предал Ли Цыня, но он предал меня первым. Нет, даже не так, я даже не был для него учеником, а всего лишь запасным телом, которое он готовил для себя…