Ей так хотелось крикнуть: «Ничего! Ничего! Ничего!» Но вместо этого она тихо спросила:
— А что будет, если я все-таки откажусь выйти за тебя замуж?
— Тебе действительно хочется услышать ответ на свой вопрос?
Она отлично знала, что он может быть очень жестоким, если дело коснется его интересов, того, чего он хочет. А сейчас он хотел ее. И в этом не было никаких сомнений. И все же она ухватилась за соломинку.
— Ладно, скажи, что ты собираешься делать, если я все-таки соглашусь выйти за тебя?
Легкая ухмылка скривила его чувственные тубы.
— Буду заниматься с тобой любовью, медленно, осторожно, до тех пор, пока…
Одри бросило в жар.
— Я имею в виду, что ждет моего отца, — резко прервала она Дэна.
— Пока он будет моим тестем, и дело и дом будут оставаться в его собственности.
— Очень благородно с твоей стороны, — с горькой усмешкой произнесла девушка.
— Уверен, ты этого стоишь, — совершенно серьезно отозвался Дэн.
Одри закусила губу.
— И как долго, по-твоему…
— …продлится наш брак? — помог он ей закончить. — Поживем — увидим.
— Приговор с открытой датой, — с горькой иронией констатировала она.
— Если тебе угодно так к этому отнестись — пусть будет так. — В голосе Дэна слышалась злость.
— А как еще я могу к этому отнестись? Я нужна тебе не в качестве жены. Я нужна тебе лишь как… объект твоих сексуальных устремлений.
— Тебе было бы легче, если бы я сказал, что люблю тебя?
— Нет! — вздрогнула Одри. — Я не поверила бы тебе, даже если бы ты это и сказал. Мне больше по душе твоя честность. По крайней мере, я знаю свое место. — Мысль о том, что ей, возможно, придется уехать в Штаты и жить в доме, где некогда он жил с Авой, была просто невыносима. — Но Америка так далеко. А я надеялась быть поближе к отцу… — В голосе девушки слышалось чуть ли не отчаяние.
— А кто тебе сказал, что мы будем жить в Штатах?
Она уставилась на Дэна, пытаясь в сумерках уловить выражение его лица.
— Я знаю, что ты приехал ненадолго, но…
— Если все пойдет по моему плану, я подумаю об окончательном переезде. Я готов жить в «Грин Хиллз», если это поможет тебе принять верное решение. — В его голосе сквозило нетерпение.
Это известие немного ободрило Одри, но сути дела оно не меняло. Сознание того, что ее мужем станет человек, который хочет всего-навсего ее использовать для ублажения своей похоти, было невыносимо.
Когда-то, думая, что он любит ее, Одри нашла в объятиях Дэна рай. Теперь, когда иллюзии рассеялись, эти объятия станут адом. Но, к сожалению, у нее и впрямь нет выбора. Ничего не видящими глазами она следила сквозь ветровое стекло за обесцвеченными лунным сиянием буковыми листьями, падающими на капот автомобиля.
— Мне надо все обдумать.
— Отлично. Даю тебе время до завтрашнего утра. А пока…
Прежде чем она поняла, что он имеет в виду, Дэн взял ее левую руку, снял с пальца кольцо и сунул его в карман.
— Что ты делаешь? — Одри чуть не задохнулась от гнева.
— Мне не хочется целоваться с тобой, пока на тебе кольцо, подаренное другим мужчиной. — Его голос перешел в невнятное бормотание: — А такой романтический вечер терять — просто грех!
— Не прикасайся ко мне! — Одри охватила паника. — Мне противны твои прикосновения.
— Ты уже это говорила, но позволь тебе не поверить. Возможно, тебе они и неприятны, но твоему телу — отнюдь. Мне надо доказывать это?
Нет, ему не надо было ничего доказывать. Ее сердце уже колотилось с неистовой силой, а каждый нерв был натянут в томительном ожидании. Однако она продолжала сидеть, сохраняя внешнее спокойствие, не двигаясь, хотя биение сердца становилось все более неукротимым, казалось, оно стучало уже где-то в горле. Инстинкт самосохранения не позволял ей выскочить из машины и бежать куда глаза глядят, к тому же она чувствовала себя скованной невидимыми цепями. Не было ни прошлого, ни будущего, был только этот единственный миг, когда она сидела и ждала его прикосновения. Если она развернется к нему, то почувствует, как его дыхание овевает ее лицо, а ее губы окажутся совсем рядом с его бронзовой шеей… О, какая мука!
— Отвези меня домой, — потребовала она дрожащим от волнения голосом, отступая от края пропасти. — Не обратив внимания на эти слова, словно читая ее мысли, Дэниел откинул шелковые пряди темных волос и приник губами к ее шее. — Нет! Я сказала — нет! — В ее крике послышался страх.