Врунишка Звонко
— Вижу я для всех, — тихо, одними губами прошептал Звонко.
Открыл глаза, примерился и увидел все, как есть. Там, у стены… нет, не дома — замка расцветают розы. Крупные бутоны уже налились алым и вот-вот раскроются, наполнят благоуханием сад. Чуть дальше — лужайка с мелкой травкой, а за ней — фонтан и мраморные лебеди… нет, лебеди живые, а вместо фонтана — пруд. И ручей журчит, падая с замшелой горки серого гранита. Кувшинки… запах кувшинок и озерной воды смешался с предчувствием аромата масличных роз.
А тут, прямо тут, рядом — раскидистый куст жасмина, шелест листьев, прохлада густой тени, горьковатая сладость цветов. И прямо под кустом не изрубленная колода, а резная скамейка. Каменная… нет, деревянная с витыми коваными ножками, гладкая и теплая, немного потемневшая от времени.
И Ивка… принцесса в голубом атласном платье, расшитом жемчугом и мелкими камешками… такими, переливчатыми и искристыми в лучах солнца, пробивающихся сквозь листву. Золотистые локоны аккуратно уложены на плечи, ясные глаза с восторгом глядят на сад, на лебедей под водопадом. И на него, статного рыцаря в сияющих серебряной чеканкой латах, в пунцовом бархатном плаще, точно таком, какой надевает на парад правитель Далибор.
— О, прекраснейшая! — Звонко отсалютовал мечом и опустился на одно колено, — меч мой, сердце мое и сама жизнь принадлежат тебе навеки! Приказывай своему верному рыцарю, госпожа…
Восхищенная принцесса посмотрела ему в глаза и… всплеснув руками, весело расхохоталась.
— Звонко! Какой же ты врунишка! — вскрикивала она, комкая ладошками фартук. И завязки старенького платья дразняще расходились на налитой груди в такт ее смеху.
Отсмеявшись, Ивка поднялась с колоды, перекинула за спину косу, вздохнула:
— Ох, Звонко, никакая я тебе не госпожа. Да и ты не рыцарь. Вот наш правитель — то да! — она мечтательно улыбнулась, на веснушчатых щеках проступил румянец. — Вот кто взаправдашний рыцарь! Батюшка говорит, на мечах его даже втроем не одолеть, а как стрельнет — из трех две стрелы в яблочко угодят. И красавец не чета нашим-то парням… А тебя, лоботряса, мастер Димитар поди обыскался. Да и мне похлебку варить пора: братья со службы вернутся, такого устроят — не посмотрят, что я прекраснейшая… Бывай здоров.
И убежала в дом.
— И то правда, Ивка. Какой из меня рыцарь?..
Звонко запоздало поднялся, отряхнул потрепанные штаны и, загребая пыль босыми ногами, побрел к Ласточкиной башне — жилищу старого мастера Димитара.
Башню прозвали Ласточкиной из-за гнезд. Городские касатки облюбовали чердак, селились там каждый год и все лето потом носились над крышей, рассекая ветер острыми крыльями. Стояла башня на Малой площади, там же, где арсенал и гарнизонные конюшни, как раз напротив корчмы с вывеской, на которой жирный пегий хряк счастливо жевал капустные листья.
В городе была еще одна площадь, Большая, перед самой цитаделью и дворцом правителя. Та была мощеная, чистая и ухоженная. Там устраивали праздники. В пору щедрой жатвы шумела ярмарка, куда стекался люд со всей округи, даже из соседних городов и приграничной крепостицы. А на королевские именины сам градоправитель Далибор Отважный проводил смотр войска: выезжал на караковом широкогрудом жеребце, в броне с чернеными узорами и пунцовом бархатном плаще, который так запомнился Звонке.
А на этой, Малой площади, каждый день открывались лавки: мясницкая и молочная; выставлял свой прилавок зеленщик, пекарня манила запахом свежего хлеба, да с самого утра толклись разносчики каленых орешков, травяного взвара и дешевых сластей. Хмельного с лотка не продавали, за хмельным горожане ходили к Пегому хряку. Некоторые так и оставляли у него весь дневной заработок.
Звонко уже подходил к башне, когда из корчмы выскочил городской стражник, обнимающий под полой жбан с брагой. Не пройдя и десяти шагов, стражник зыркнул в сторону арсенала — не иначе выглядывал начальство — и воровато приложился к краю жбана.
Щуплого мальчишку он даже и не заметил.
— Вижу черта, — шепнул Звонко и хитро прищурился.
На площадь, прямо перед незадачливым выпивохой, выскочил мохнатый козлоногий черт, показал нос и противно захихикал. От неожиданности стражник булькнул, охнул и уселся в пыль. Жбан встряхнуло, брага кляксами расплескалась по одежде. На упавшего стражника налетела толстая тетка с большим кулем, и тоже повалилась рядом. Куль перевернулся, репа и капуста раскатились по площади.