- Я ждал как раз, пока все и уйдут.
- Ты что-то хочешь мне сказать? – приподняла бровь полковник.
- Помнишь, пару недель назад мы с тобой заключили спор… - майор улыбнулся.
- Коля, - с упреком произнесла она, – ну что за детский сад. Тем более что победившего у нас нет – мы оба оказались и правы, и не правы.
- А значит, мы оба должны получить выигрыш и отработать проигрыш, - Николай Петрович подошел к ней. – По-моему, так справедливее, чем совсем ничего, ты не находишь? – как-то совсем по-мальчишески добавил он.
Рогозина широко раскрыла глаза, не веря, что слышит подобное от своего зама.
- Коль, ты прямо как ребенок, - не удержалась она от улыбки. – Я даже боюсь спросить, какое желание ты успел загадать, уверенный в своей победе.
- А ты не бойся, - Круглов неожиданно посерьезнел, и Галина Николаевна смутилась. – Пойдем, отвезу тебя домой, заодно и расскажу.
- Не думаю, что это хорошая идея… - попыталась было откреститься от неожиданного поворота событий Рогозина, но он перебил ее.
- Вот и не думай. Думать буду я. Пойдем, - Николай Петрович открыл дверь, пропуская даму вперед, и ей не оставалось ничего другого, как подчиниться. В крайнем случае, она использует право на свое желание, чтобы аннигилировать его, решила Галина Николаевна, прогоняя от себя дурные мысли, но фантазия почему-то разыгрывалась не на шутку и рисовала картины, от которых становилось не по себе.
Пятничный вечер вдохновил не только начальство. Власова не успела утрясти свои следующие рабочие дни с Рогозиной, как столкнулась на ресепшене с Граниным, о чем-то мило беседующим с Аллой. Учитывая, как улыбалась ему Семенчук, несложно было догадаться, что Павел ей очень нравился. Сама того не ожидая, Рита почувствовала, как что-то больно укололось внутри, словно она наступила на иголку. Что это с ней? Неужели она ревнует? Да ну, глупости какие! Гранин – свободный человек, он может делать все, что хочет! Одна прогулка и один поцелуй еще ни о чем не говорят! Рита тоже, в общем-то, имеет право вести себя как угодно!
Власова выпрямила спину и бодро направилась мимо них на выход. Махнув рукой Семенчук, Павел шустро догнал Риту почти у двери.
- Свобода окрыляет, я так понимаю, - ухмыльнулась она и тут же отругала себя за это.
- В смысле? – не понял Гранин. – Нет, приятно, конечно, чувствовать себя снова законопослушным гражданином, но я с самого начала знал, что это ненадолго.
- И оттого так мило щебетал с этой девушкой, да? Кажется, Алла ее зовут? – как бы между прочим бросила Власова. Рита, прекрати вести себя как идиотка! – мигом дала она сама себе команду, наблюдая, как Павел расплывается в улыбке, а его руки тянутся к ней, чтобы обнять. – Э-э, вот только без этого, пожалуйста! – увернулась она и выскочила на улицу.
Но Гранин сдаваться не собирался – выйдя вслед за Ритой, он ловко поймал ее одной рукой, притянув к себе спиной, что она ойкнула от неожиданности, и обнял обеими.
- Не думал, что ты начнешь ревновать так скоро, - прошептал он ей в волосы, и Власова резко крутанулась в его объятиях.
- Я и не ревную! Чего это ты о себе возомнил? – возмутилась она. – И вообще, Алла – симпатичная девушка, - бойко начала она. – Сразу видно, что ты ей нравишься и…
- А мне нравишься ты, - просто перебил ее Павел, улыбаясь. – И, по-моему, я тебе уже говорил это.
- Ну… да, было дело, - несколько смутилась Рита оттого, что он так близко, а она ведет себя как ненормальная школьница, изо всех сил пытающаяся сделать вид, что мальчик из параллельного класса ей безразличен. – Ладно, Гранин, мне домой надо – меня сын ждет. Он и так, бедолага, сегодня полдня один просидел. Так что спешу, извини. Поболтаем в другой раз, - чисто по-дружески попрощалась Власова, но он не разжал рук.
- Я тебя отвезу – так будет быстрее, - и повел ее за талию на парковку, словно опасаясь, что дама сбежит, если он ее отпустит.
Рита пробормотала неуверенное спасибо, когда они подошли к машине, и позже – когда он помог ей выйти из нее у подъезда.
- Какие у тебя планы на завтра? – спросил Павел, захлопнув дверцу автомобиля. – Хочу пригласить тебя погулять и поужинать потом. Можем сходить в кино или театр – я пока не знаю, что ты любишь.
- Я что-то пока тоже… - ляпнула Рита, не подумав, подняла на него глаза, и оба рассмеялись.
- Тогда я заеду за тобой в два, - заявил Гранин. – А ты пока подумай, что ты любишь.
- Хорошо, - согласилась Власова, но тут же возмутилась, заметив его поползновения. – Так, вот только давай без рук! – но слова не подействовали.
- Боюсь, тебе придется привыкнуть, - улыбнулся Павел, подтягивая ее к себе все ближе и ближе. – Очень сложно удержаться, когда ты рядом.
- Удержаться не распускать руки? – насмешливо спросила Рита, стараясь сохранять самообладание.
- Не только, - спокойно ответил он, посмотрев прямо в глаза, потом опустил взгляд на ее губы, и Власова поняла, что деваться особо некуда – похоже, действительно придется привыкать, причем не только к объятиям. – Теперь, когда с Семеновым все выяснилось, - наклонился Гранин к ее лицу, - я снимаю с тебя обещание держать язык за зубами, - улыбнулся он и, прежде чем она успела ахнуть от такой бесстрашной наглости, поцеловал ее.
- Не жди, что я приглашу тебя домой, - выпалила первое, что ей пришло в голову, Рита, когда Павел соизволил отпустить ее губы.
- В этот раз я и не думал об этом, - просто ответил он, позволяя ей высвободиться.
- В этот раз? Нет, вы посмотрите на него! – возмутилась Маргарита. – Знаешь, Гранин, я очень не люблю самоуверенных мужиков. Если ты считаешь себя таким неотразимым, то…
- Неотразимой я считаю тебя, - спокойно перебил он, и Власова подавилась колкими словами, которые собралась уже вогнать ему в самолюбие.
- Ну вот что ты за человек! – только и вздохнула она устало, всплеснув руками.
- Кстати, да, - вдруг оживился Павел. – И что же я за человек? Вопрос поднимается не первый раз, но ответа на него я так и не услышал.
- А ты, значит, хочешь ответ? – Рита закусила губу.
- По хитрому блеску твоих прекрасных глаз я уже догадываюсь, что он мне не понравится, - театрально продекламировал Гранин, и она прыснула со смеху.
- И поэтому ты заранее пытаешься пустить пыль в эти самые глаза, да? – в тон ему ответила Власова.
- Какую еще пыль? Ты себя в зеркале, что ли, не видела? Будто не знаешь, что ты красивая, - не смутился он, выдерживая ту же интонацию.
- Ладно, Паша, хватит, перебарщиваешь уже, - вздохнула Рита, и он посерьезнел.
- Ничуть. Ты красивая, и ты это знаешь. И у меня глаза есть. И к этому тоже привыкай.
- К чему? – насмешливо вздернула она брови. – К тому, что у тебя есть глаза?
- У меня все есть, - Павел вновь наклонился к ее лицу, - и я всем буду пользоваться, чтобы когда-нибудь увидеть женщину, а не цепного пса, сторожащего свою крепость. И да, я подумал над своим поведением.
- А если не увидишь? – в кои-то веки серьезно, а не ехидно спросила Власова, не поддавшись на его шутку и не смутившись такой опасной близости его губ.
- Увижу, - уверенно ответил Павел и совсем тихо добавил: - Я не знаю, кто и когда был в твоей жизни, что ты так обращаешься с мужчинами, но я верю, что ты не такая, какой хочешь казаться.
- Не придумывай меня, Гранин, - нахмурилась Рита, делая два шага назад. – Я – такая, какой ты меня видишь. Если тебе нужна гламурная барышня с томным взглядом и елейным голоском, то это не ко мне. Я такой не буду.
- И слава богу, - кивнул он, делая два шага вперед.
- Поздно уже, - вздохнула Власова, пресекая его попытки вновь ее обнять. – И мне надо идти…
- Да-да, я помню про сына и про пьедестал с первым местом, - улыбнулся он, но тут же снова стал серьезным, заметив ее задумчивый взгляд. – Что-то изменилось?
- Нет, - покачала она головой. – И не изменится. Сын – это навсегда… - Рита помолчала и вдруг добавила, неожиданно искренне, участливо, от души: - Боюсь, ты будешь разочарован, Паша… Я не знаю, что ты там себе нафантазировал, но я такая, какая есть, - она развела руками, - я ничего не скрываю и никем не притворяюсь.