- Ты ничего не хочешь мне сказать? – улыбнулся Артем.
- Где мы? – выдавила из себя Скворцова, чтобы не гневить похитителя.
- Разумно, - одобрил он кивком. – Мы в моей квартире. О ней никто не знает, так что ты можешь расслабиться и не ждать гостей тоже.
- Что вам нужно? – продолжала играть по правилам Ольга.
- Мне нужно знать, в чем я прокололся, - Воробейников посерьезнел. – У меня есть деньги и документы, чтобы улететь спокойно в другую страну. Тебе не предлагаю составить мне компанию, потому что знаю, что не полетишь, хотя любой другой я бы попробовал предложить, - он усмехнулся и вновь посерьезнел. – Думаю, не нужно тебе рассказывать, что весь план был проработан мной. Я все еще ценю в тебе способную ученицу. Беда лишь в том, что он был выверен до мелочей, и я откровенно не понимаю, как вы нас обнаружили. Вы должны были узнать о том доме только после пожара и, соответственно, после моего отлета. Но вы там появились не вовремя, - он замер на месте, но потом подошел к дивану и сел рядом. – В чем я прокололся? Как вы узнали про этот дом?
Скворцова интуитивно отодвинулась в угол дивана, но Артем лишь усмехнулся и придвинулся ближе. Ольга вскочила, отходя к окну и бросая быстрый взгляд на улицу. Окна во двор, этаж, наверное, седьмой-восьмой – не выпрыгнешь, разбив стекло. Она повернулась к Воробейникову и осторожно осмотрела комнату. Вроде квартира как квартира, только… не жилая она какая-то. И мебель есть, и книги какие-то стоят, а жизни нет.
- Здесь нет никаких острых предметов, - начал экскурсию Артем, - чтобы меня пырнуть. Также нет никаких веревок или поясов, чтобы задушить. Даже подушек нет для этого. Все тяжелые предметы, которыми ты могла бы меня ударить, я тоже упразднил. Я подготовился, - ухмыльнулся он. – В этой квартире я в полной безопасности, поэтому не надо пытаться делать глупости. Я знаю, что ты способная, но поверь мне – я тоже.
Ольга нервно сглотнула, чувствуя, как внутри все трясется, и попыталась унять дрожь в руках, чтобы он не заметил.
- Что будет, когда я отвечу на ваши вопросы? – она очень старалась, чтобы голос звучал ровно.
- Я вколю тебе лекарство, оставлю здесь и уеду. Ты уснешь. Перед отъездом я верну тебе телефон. Когда ты придешь в себя, позвонишь своим – они определят твое местонахождение и приедут, - пожал он плечами. – А я в это время буду уже за много тысяч километров отсюда.
- А если я не отвечу? – рискнула Скворцова, и Артем, нахмурившись, пошел на нее.
- Я тебе не рекомендую, - серьезно сказал он, остановившись в шаге от заложницы. – Ты, конечно, выделяешься среди других моих студентов, но тюрьма, знаешь ли, не облагораживает людей. Не мне тебе рассказывать, скольких я уже убрал со своего пути. Помнится, на семинарах я вам говорил, что, убив одного человека, преступник частенько не испытывает больше проблем, чтобы расправиться со следующими. Теперь я это знаю на практике.
Ольга сжала зубы, ругая себя за аморфность. Думай, голова, думай! Но мозги словно сковало, и логические выкладки давались с трудом.
- Как я могу верить, что вы меня потом не убьете? – заставила себя произнести Скворцова.
- Боюсь, что на слово, - усмехнулся он и взмахнул руками. – А как ты хочешь мне верить? Расписку тебе оставить?
- Я хочу в туалет, - быстро проговорила Ольга, чувствуя, как первый ужас проходит и разум наконец-то начинает активизироваться.
Воробейников прищурился, внимательно глядя на свою заложницу, затем кивнул.
- Хорошо, но у тебя пять минут. И без глупостей.
Он указал ей направление, находясь на почтительном расстоянии, чтобы она не могла на него кинуться. Скворцова и не собиралась. Несмотря на не слишком атлетическое телосложение Артема, было ясно, что она бы эту схватку проиграла, и неизвестно, чем бы все кончилось.
В коридоре и туалете тоже не было ни одного предмета, который мог бы открыть ей путь к спасению. Машинально она закрыла щеколду, но вместе со щелчком услышала голос похитителя:
- Я эту дверь могу вынести одним ударом, имей в виду. У тебя пять минут, время пошло, - напомнил он.
Ольга огляделась. Пять минут, чтобы что-нибудь придумать. Во-первых, осмотреться, что тут нет камер. Вроде нет. Во-вторых… Если он слово не сдержит и повезет куда-то дальше, то нужно оставить следы своего пребывания, чтобы эксперты могли хотя бы вычислить, что она здесь была. Дрожащими руками Скворцова выдернула несколько волосин из растрепавшегося хвоста и закинула их за унитаз – если ему придет в голову все отмывать, он не должен их найти. Потом Ольга интенсивно залапала стены снизу доверху. Снова осмотревшись вокруг в тщетных поисках чего-нибудь острого, она собралась с духом и прокусила губу, затем пальцем размазала кровь по стене и полу, стараясь делать это в не очень заметных местах. Костя говорил, что отмыть до конца нельзя, что у них есть прибор, который все видит. Что она еще может сделать?
Скворцова сделала глубокий вдох и принялась ощупывать себя. Тело не болело, значит, с ней он ничего не сделал. И одета она вроде, как была. Артем сказал, что вытащил маячки из ее одежды, и она, конечно, не знает, насколько плотно он ее обыскивал… От этой мысли Ольгу передернуло, но слабая надежда теплилась в душе. Она тогда у Тихонова чуть ли не горсть их взяла и дома распихивала: один в сумке, другой в куртке, третий в пальто, четвертый в сапогах… Жаль, она не может проверить сапоги, но, судя по тому, что Воробейников их с нее снял, значит, нашел там шпиона. Оставался последний маячок… Скворцова аккуратно провела пальцами по шву рукава, и слезы навернулись на глаза: есть! Последний, спрятанный в рукаве, он не нащупал! Ваня, Ванечка, увидь, пожалуйста! – мысленно просила она, вытирая щеки, чтобы на выходе преступник ничего не заметил.
Тихонов побелел, когда увидел, как быстро один за другим пропадают маячки с экрана, а программа отчаянно пищит, обнаруживая потерю.
- Твою мать! – не сдержался он, хватаясь за телефон.
- Что случилось? – встревоженно обернулась Амелина, которую вызвали днем, как только дело запахло жареным.
- Звони Рогозиной, - быстро приказал Иван, набирая номер. – Черт! – снова выругался он, услышав дежурную фразу про недоступного абонента.
- Галина Николаевна, - неуверенно начала Оксана. – Тут Тихонов велел вам позвонить – случилось что-то… да, поняла, - она поставила трубку на место. – Так что случилось-то? Рогозина сейчас зайдет.
- Что тут у вас? – полковник прилетела так быстро, как только смогла.
- Пропадают маячки Скворцовой, ее телефон тоже недоступен, - хмуро ответил Иван, вглядываясь в экран и увеличивая карту. – Осталось три… черт, теперь два…
- Они двигаются куда-нибудь? – напряглась Рогозина, схлестнув брови на переносице.
- Да, по трассе в сторону области. Ольга, видимо, приехала в больницу, и там ее перехватили… Черт, один маячок остался. Если он вырубится, то все… - прошептал Тихонов.
- Кинь мне адрес, я попробую подключиться к камерам на дорогах, - впряглась в работу Амелина.
- Алло, Костя? – тем временем, звонила Галина Николаевна в больницу. – Только что с территории больницы пропала Ольга. Скорее всего, до нее все-таки добрался Воробейников. Оставь Юлю на охранника и опроси быстро всех на месте – может, кто-то что-то видел.
- На камерах ничего толком нет, - разочарованно пробормотала Оксана. – Тут стоит только две, но за автобусом не видно. А тут троллейбус перекрывает…
- Все, он свернул, - напряженно выдал Тихонов. – Знает, гад, где камеры установлены, – дворами уходит.
- Что с маячком? – теребила телефонную трубку в руках Рогозина.
- Пока жив… последний… - Иван следил за перемещением объекта.
- Может, Ольга его куда-то внутрь одежды пристроила? – обернулась Амелина. – Ну, в лифчик, например, поэтому он его не нашел?
- Не хочу быть пессимистом, - мрачно начал Тихонов, - но если этот Воробейников хочет не убить ее, а… поиметь, то скоро мы останемся и без последнего маячка…