- А вы? – повернулся к Майскому врач.
- Я тоже ничего такого не учуял, - хмуро отозвался тот.
- Я все же рекомендую вам сдать кровь на анализ, - посоветовал доктор и, извинившись, ушел в другую палату.
Сергей подошел к Скворцовой, видя, что она собирается войти к Мельниковой.
- Оль…
- Моя подзащитная не в том состоянии, чтобы устраивать допрос, - мгновенно среагировала та, и Майский отшатнулся, опешив. – Если вы посмеете перешагнуть порог, суд узнает об этом в обязательном порядке, - ее глаза смотрели жестко и даже зло.
- Да подожди ты… - от неожиданности он не знал, как продолжить. – Не собираюсь я ее допрашивать, ты чего… Просто я хотел… ну… нехорошо как-то вышло…
- Нехорошо?! – взгляд ее моментально вспыхнул. – Еще бы полчаса и… - Ольга осеклась, заставив себя сделать глубокий вдох. – И все потому, что никому из вас не пришла в голову мысль, что Аня в опасности. Она пропала в воскресенье, сегодня уже четверг. Где вы были все это время?
- Но…
- Я не разрешаю никому из вас входить в палату, пока Аня не будет в состоянии давать показания, - вздернув подбородок, твердо заявила Скворцова. – Помнится, в ФЭС была крыса. Откуда мне знать, что это не ты?
- Да ну что… - начал было вконец растерявшийся майор, но Ольга уже скрылась за дверью палаты. – Во дела… - Майский обескуражено почесал затылок.
Какие-то странные чувства копошились у него внутри, и Скворцова, сама того не ведая, растревожила этот серпентарий еще больше. С одной стороны, они нашли Аню, живую, это хорошо. С другой, еще не факт, что она ни при чем. Хотя, учитывая слова доктора, вряд ли она как-то замешана во всех этих преступлениях. Что ж тогда получается? Что она жертва? Получается, что все это время ей грозила опасность, а они… а он…
Сергей тяжело вздохнул. Ольга на него всех собак спустила не потому, что подозревает его в крысятничестве, а потому что уже считает его предателем, но в другом вопросе. Он не поверил в Аню так, как поверила она – слепо и безоговорочно.
Майский стоял у стены, не зная, куда себя деть. Дождаться результатов других анализов, о которых говорил врач? Уехать в ФЭС? На душе было паршиво. Нет, он, разумеется, имел полное право усомниться в Мельниковой – они не так близко знакомы, в отличие от Скворцовой, да и улики все были против нее, но… Было это пресловутое «но», которое сидело в мозгах и талдычило словно молотком по виску, что он сплоховал, сделал неверный выбор, поступил неправильно.
Рогозина только и успевала, что координировать действия своих подчиненных и отдавать приказы направо и налево. Влетев в лабораторию за порцией свежих новостей, она рывком сдернула халат с вешалки.
- Ну, чем порадуете? – грозно встала полковник между Тихоновым и Амелиной, переводя взгляд с одного на другую.
- Белый Форд – это та самая машина, в которую садится Мельникова возле банкомата и когда покидает квартиру Майского, - первым отозвался Иван. – Это машина Сидорова. Можно надеяться, что у преступника не было времени, чтобы стереть там все отпечатки, и мы найдем что-нибудь полезное.
- Помимо машины нам привезут еще два обгоревших трупа, - сообщила в свою очередь Галина Николаевна. – Власова и Белая нашли в доме. Что у нас получается: Колышевы в Израиле, два трупа в доме, один преступник сбежал, и Анна в больнице.
- Как она, кстати? Что говорит? – поинтересовался Тихонов.
- Ничего не говорит, - недовольно ответила Рогозина. – Была без сознания, когда ее нашли. Еще бы чуть-чуть и – у нас было бы три трупа.
- Просто чудом уцелела, - с уважением покивала Амелина. – Повезло.
- Вот именно это меня и смущает, - строго произнесла полковник. – Какая-то она у нас везучая – и сообщение смогла Ольге отправить, и в пожаре не сгорела.
- Вы думаете, что она все-таки причастна? – рискнула Оксана.
- Пока я думаю, что все это несколько подозрительно. Как получились эти два трупа? Почему преступники не сбежали все вместе? Кто поджег дом? Очень много вопросов.
- Допустим, преступники поссорились, - выдвинул версию Тихонов. – Один всех прибил, дом поджег, чтобы не оставить следов и улик, а сам сбежал. Просто он не рассчитывал, что мы его вычислим так быстро, думал, что огонь все уничтожит.
- Почему тогда Мельникова осталась жива? Майский говорит, что, скорее всего, она накачена какими-то препаратами, - проинформировала Рогозина.
- Возможно, они там все этими препаратами накачены, - предположила Амелина. – Просто до тех двоих огонь уже добрался, а до нее не успел – наши приехали раньше. Возможно, и преступник удрал у них из-под носа, потому что стоял и ждал, когда все сгорит, чтобы быть уверенным. А тут наши приехали и все ему испортили – пришлось спешно ретироваться.
- Возможно. Слишком много этих возможно, - недовольно поджала губы Галина Николаевна и полезла в карман за телефоном. – Алло, Майский? Где вы сейчас?
- В больнице, Галь, - голос майора звучал приглушенно. – Ждем, когда врач скажет в деталях, что с Аней. Навскидку – ее загрузили какими-то очень мощными препаратами по самые винтики.
- Она могла и сама принять что-то, зная, что Ольга поедет ее выручать – она же отправила ей смску, - заявила Рогозина.
- Не думаю. Доктор сказал что-то про возможную интоксикацию организма и тяжелые последствия. А еще он предположил, что она хотела покончить жизнь самоубийством.
- Тоже вариант. Поняла, что прокололась, например. Может, это она сама подожгла дом, но гореть заживо было страшно, потому и приняла все те препараты.
- Да не похоже это как-то на самоубийство, - вяло сопротивлялся Сергей.
- А у нас никогда ничего ни на что не похоже, - сурово ответила полковник. – Не исключено, что препараты были выпиты для отвода глаз, если она видела, как наши подъезжали. Она могла убить сообщников, поджечь дом и принять лекарства, зная, что ее вот-вот спасут, и таким образом отвести от себя подозрения.
- Не могла! – вспылил Майский. – Доктор говорит, что она была на волосок от смерти. Так, все, Аня – жертва. А мы все лопухнулись очень круто. Преступник наверняка ее выбрал специально как наживку, как с тем риэлтором, а мы и заглотили… Кретины…
========== Часть 37 ==========
Ближе к вечеру Рогозина собрала экспертов на совещание, чтобы обрисовать ситуацию в свете новых событий.
- Мы пробили детально все пять номеров, которые были в собеседниках у того номера, с которого Мельникова посылала смску Оле, - путано начало Амелина. – Четыре номера, включая тот самый, ничего нам не сказали, а вот пятый неоднократно общался с Воробейниковым и его родителями.
- Это что же получается, он спокойно пользовался своим номером у нас под носом? – напрягся Котов.
- Нет, - поспешил успокоить его Тихонов. – Этот абонент общался с Воробейниковым до того, как Артема посадили. Мы думаем, что это кто-то из родственников или друзей.
- Сестра! - первым сообразил Гранин, обменявшись быстрым взглядом с Кругловым. – Когда мы были на квартире Воробейникова, его мать была подавлена, но спокойна, а вот сестра бушевала не на шутку.
- Могла специально разыграть, - кивнул Николай Петрович, и Рогозина едва уловимо дернула бровью: чего-то она не знает об этих двух.
- Если вспомнить, что именно сестра опознавала тело, - высказала свою мысль Власова, - то неудивительно. Она не доктора послушала – она изначально была в курсе всего плана и просто подыграла.
- Это что же получается, Мельникова действительно ни при чем? – робко спросила Белая, переводя взгляд с полковника на остальных коллег.
- Ни при чем, - хмуро, но твердо заявил Майский.
- Я бы не стала так быстро списывать ее со счетов, - осторожно заметила Рогозина.
- Галь, да у нее такой коктейль в крови, что она уже несколько часов в отключке! – вспылил Сергей.
- У нас очень много нестыковок, - напомнила ему та. – На теле Мельниковой нет никаких следов – ни синяков, ни царапин, ни ушибов, ни насилия – ничего. Как ты себе представляешь похищенную девушку, которая осталась целехонькой после нескольких дней общения с бандитами и даже сумела отправить смску? По логике вещей ей должны были связывать руки, заклеивать рот, запугивать как-то, держать взаперти… Ничего этого нет. Я разговаривала с врачом, он сказал, что, если не брать во внимание все эти препараты, ее состояние не вызывает никаких подозрений. То есть ее кормили, поили, хорошо с ней обращались. Что это за похищение такое?