рвые Эрагон смог почувствовать жизнь вокруг, заметить ранее недоступные его взору мелочи. Слова Нэрры не сильно отличались от наставлений Аурна, но в этот раз Эрагону легче удавалось погрузиться в медитацию, успокоиться и легко вернуться в привычный мир, когда время тренировки подходило к концу. Эрагон ни на один день не прекращал попыток связаться с Бид’Даумом, даже научился отпускать сознание, чувствовать жизнь на расстоянии. Он перемещался в другое место, продолжая при этом без движения сидеть на земле. Он мог бы увидеть мир глазами пробегающей мимо полёвки, или посмотреть на самого себя с высоты птичьего полёта, но докричаться до разума дракона никак не получалось. Всё напрасно. Бид’Даум будто бы нарочно закрывался от него. Эрагон чувствовал драконов, но не мог приблизиться к ним. Покинуть пещеры без вреда для Эрагона Бид’Даум не смог, а о разрыве связи сообщила бы метка. Нэрра уверенно твердила, что с разрывом метка должна почернеть или совсем исчезнуть. Не может магия оставить без внимания столь значительный элемент. Эрагон молча соглашался и делал вид, что всё нормально. Он переживал за Бид’Даума. Убеждал себя, что ничего страшного с ним не произойдёт, драконы присмотрят и позаботятся, но это не помогало успокоиться. Несколько раз будто бы чувствовал боль, хоть Нэрра и твердила, что ощущения он придумывает, а тело лишь вторит мыслям. «Но если Нэрра ошибается? Если Бид’Дауму грозит опасность? Научили ли его летать? Стал ли он тем белоснежным огромным зверем, которого я видел во сне. Не забыл ли Бид’Даум меня?» Да, кому-то такие мысли показались бы глупыми, сентиментальными, недостойными закалённого войной эльфа, но Эрагон не считал это слабостью. Связь с Бид’Даумом значила для него слишком много. И если страх за Аурна со временем притупился, то переживания за дракона с каждым месяцем становились только сильнее. Он упорно медитировал, старался нащупать ниточку связи с драконом, почувствовать уже знакомый прилив чужих сил и эмоций, но всё без толку. Иногда его охватывал ничем не подкреплённый страх, что однажды он забудет ощущения, испытанные рядом с Бид’Даумом, и не узнает дракона, если тот сможет связаться с ним! Надежда таяла вместе с днями, тянущимися медленно и однообразно. Эрагон говорил себе, что ожидание напрасно, что стоит прекратить попытки и оставить Бид’Даума там, где он должен находиться, но изо дня в день продолжал призывать дракона. Эрагон убеждал себя, что нужно набраться терпения, усиленно тренироваться и когда-нибудь его старания увенчаются успехом. Но любому терпению приходит конец. Особенно, если речь идёт о молодом эльфе, которому претила жизнь отшельника, вынужденного прятаться в лесу. И он не выдержал. Однажды ночью Эрагон нанёс на Нэрру защитные чары, взял меч и попробовал уйти. Он не собирался бросать эльфийку, но хотел проверить, не разрушилась ли связь. Хватило одного часа дороги, чтобы почувствовать слабость и боль. Нэрра с самого начала была права! Эрагон не чувствовал Бид’Даума, но догадывался, что и его этой ночью разбудит боль. Если он, конечно, спит. «Бид’Даум!» - отчаянно позвал Эрагон, понимая, что дракон не ответит. Если Бид’Даум нашёл своё место, то почему не рвётся связь? Что удерживает их рядом друг с другом? И почему дракон не желает связаться с ним, если среди драконов ему плохо? Или они просто не могут использовать связь? «Интересно, можно управлять болью? - Эрагон сжал пальцами виски, сосредотачиваясь. В таком состоянии он бы не смог медитировать, но боль - единственная ниточка, связывающая его с драконом, дарила силы. - Бид’Даум, если ты тоже что-то чувствуешь, найди способ сообщить об этом!» Эрагон не знал, о чём просит, он не представлял, каким образом дракон мог заявить о себе. Но внезапно боль отступила. Не успел Эрагон перевести дыхание и насторожиться, как она вернулась. Потемнело в глазах, и эльф упал, но боль снова стихла, чтобы вернуться через секунду. Это Бид’Даум таким образом сообщил, что слова эльфа услышал? Эрагон одновременно обрадовался, что Бид’Даум продолжает сохранять связь, и разочаровался, что не может поговорить с драконом. Вместе они бы придумали выход. Страх, что Бид’Даум мог за это время забыть его, отступил. Но тревога никуда не делась. Да, их связывает магия, но Бид’Даум не обязан обременять себя. Вдруг Бид’Даум пытается сказать, чтобы Эрагон уходил? Вдруг боль исчезнет, если преодолеть достаточное расстояние? Проверять теорию, которая может закончиться смертью обоих, Эрагон не собирался. Не сегодня. С трудом преодолев несколько сотен метров обратной дороги, Эрагон наконец почувствовал себя лучше. Приближение к пещерам уменьшало головную боль, и вскоре она утихла. Эрагон вернулся до рассвета, но Нэрра заметила его отсутствие. Она встретила его атакующим заклинанием, которое могло свалить Эрагона с ног и впечатать в ближайшее дерево, но он в последний момент увернулся. - Я надеялся, что из защитного купола ты не выберешься так быстро, - посетовал он, не решаясь приближаться, но и не занимая боевую стойку. Бессонная ночь давала о себе знать, Эрагон устал и не собирался сражаться. Он всё равно проиграет. - Слабые ты щиты создаёшь, они и мага-новичка не удержат долго. И от опасностей бы не защитили! - прошипела Нэрра, шагнув к Эрагону. - Прости, - повинился он, поднимая руки и демонстрируя покорность. - Я должен был проверить. - Это было крайне необдуманно с твоей стороны! - набросилась она на него. - И я сейчас говорю не об опасности, которой ты подверг меня! Ночи здесь спокойные, хищники боятся подходить, а драконам дела до нас нет. Ты не думал, что можешь погибнуть?! - Я был осторожен! - Настолько осторожен, что я на расстоянии чувствую твою боль? Ты повредил связь с драконом? - Не думаю, - буркнул Эрагон, опускаясь на разогретые магией шкуры и утыкаясь лицом в колени. - Ничего не изменилось? Казалось, Нэрра прониклась его состоянием и сменила гнев на милость. - Мне опять было больно. Я чувствую его, он меня не отпускает. И пытается связаться. Сегодня я обратился к нему... - Он ответил? - Попытался. Дал понять, что слышит меня... наверное, но поговорить не удалось. И я не знаю, он не хочет поддерживать связь или не может её укрепить настолько, чтобы мы смогли не просто обменяться ощущениями, но и услышать мысли друг друга? Вполне возможно, - Эрагон кисло усмехнулся, - что я всё придумал. Это, быть может, рушилась и пыталась сохраниться связь, а не Бид’Даум пытался сообщить о себе. - Он не мог отказаться от тебя, - заметила Нэрра. - Метка... - Я постоянно слышу про эту метку! Метка сделала меня сильнее, метка связала меня с драконом, метка мне жизнь испортила! - Эрагон научился держать себя в руках, так что говорил, не повышая голоса, но клокочущая внутри ярость и обида искали выход. - Метка спасла тебе жизнь! И метка, возможно, поможет связаться с драконом. - Каким образом? Она привязала меня к дракону, который проклинает тот день, когда её создал?! - Вы через столько испытаний прошли, Бид’Даум вряд ли сожалеет о вашей связи. - Но он до сих пор не дал знать о себе! - А ты не думал, что он не может?! Ваша связь уникальна, и её нужно скрывать! Не каждый дракон проникнется историей малыша, которого спас эльф. Возможно, другие драконы подавляют его магию. Он молод и неопытен, им легко управлять. - Но ты сама говорила... - Скажи, ты часто видел среди эльфов предателей? Самовлюблённых болванов? Корыстных воинов, для которых правила и законы - лишь строчки на свитке? - Часто, они даже не скрывались, - Эрагон начал понимать, к чему клонит Нэрра, и страх сковал его сердце. - Такие иногда и своих убивали, но ты же не думаешь, что... - Драконы не сильно от эльфов отличаются, - не дала ему договорить Нэрра. - Да и не только драконы. В любой расе есть такие создания, и они не побоятся ударить своих же во имя личных целей. Бид’Даум, возможно, скрывает вашу связь, но так он не только себя спасает, но и не позволяет к тебе подобраться! - А я своим лихачеством подвергаю его большей опасности. - Жаль, Эрагон, что такие простые вещи доходят до тебя не сразу. Об этом Эрагон не подумал. Он столько времени провёл в раздумьях, гадая о мотивах и целях дракона, но он и помыслить не мог, что тот может защищать его. И сильно ли Эрагон подвёл Бид’Даума? Сохранилась ли их тайна? - Но что же мне делать? Сидеть тут до старости и ждать, когда Бид’Даум сможет вырваться? - Он уже взрослый, Рун его обучал. Вы с Аурном вернули его домой, но, получив знания и окрепнув, Бид’Даум, словно повзрослевший птенец, волен вылететь из родного гнёздышка. И он попробует разыскать тебя. - Почему Рун не помогает ему связаться со мной? Он должен знать, что нам с Бид’Даумом необходимо поговорить. - Поговорить или выяснить судьбу Аурна? - И это тоже, но... - Эрагон замолчал на полуслове. «А что «но?» Это не главное? Кого я пытаюсь обмануть? Себя, Нэрру, Бид’Даума или Аурна? Или всех сразу?» - Я чувствую твою неуверенность, - дав Эрагону на раздумья несколько секунд, заговорила Нэрра. - Драконы найдут способ связаться с нами, если сочтут нужным. Им не нравится наше присутствие, но и прогнать они нас не могут. Уверяю, нам не придётся сидеть здесь вечно. - Хотел бы я, чтобы ты была права.