– Нет, дорогой, я не против. И у нас с тобой все очень даже по-настоящему.
Вит вдруг подумал, что Йола отчего-то не воспринимает его предложение всерьез. Возможно, существующее положение ее полностью устраивает. Тогда он продолжил более настойчиво:
– Не так... Я хочу публичной помолвки, хочу обручальные кольца... хочу, чтобы нас все поздравляли и посыпали твою фату лепестками пурпуровых роз!..
– Заманчиво...
Она прильнула к нему и ласково провела ладонью по груди, а затем прикоснулась губами к щеке...
– Я люблю тебя, обожаю, мечтаю стать твоим мужем! Хочу, наконец, чтобы это было записано... да-да, записано твердым почерком в нашем брачном свидетельстве!
– Все это уже есть, – произнесла она, сделав упор на слове «это». – И твердый почерк, и следы брызг свадебного шампанского... все как положено. Когда-нибудь я тебе покажу... если захочешь.
Вит рывком приподнялся, опираясь на локоть. Йола смотрела на него чуть насмешливым взглядом.
– Постой... – пролепетал он. – Как это?..
Йола игриво пожала плечами.
– Нет-нет, ты мне напрямую скажи – все это правда? Или у тебя такой предвенечный юмор?
– Правда. Чистая и святая.
Вит помотал головой:
– Не верю своим ушам! Повтори!
– Не веришь – иди к черту, жених... – Йола откинулась на подушку, уставившись в потолок.
– Ох ты... пробормотал Вит. – Правда и вправду святая.
Он склонился, чтобы в упор рассмотреть выражение ее лица, и растерянно проговорил:
– Вот теперь я полный балбес...
– А я – вечная балбесова жена, – сказала Йола, словно поставила диагноз.
– Не-ет... ты вечная моя любовь! – не согласился Вит. – И где же был заключен наш первый брак?
– В небесах.
– Интересно... Что, в каком-нибудь турлайнере?
– Бери выше.
– Тогда... В «Восточном экспрессе»?
Йола наблюдала за попытками разгадать волнующую загадку с легкой, едва уловимой усмешкой.
– Гораздо выше и дальше, – сказала она.
– Неужели где-нибудь в Приземелье? Орбита? Луна?
Йола уже откровенно смеялась, отрицательно качая головой. Мол, опять не угадал... Вит наморщил лоб в тщетной попытке то ли разгадать загадку, то ли вспомнить... Почему-то не получалось ни то, ни другое.
– Если точнее, то во Внеземелье, – сжалилась, наконец Йола.
– Марс?!. – он смотрел на подругу с нескрываемым недоверием. – Не может быть... Мне совестно, но я действительно ничего не помню. – Он обхватил руками голову. – Мозг буквально распирает желание вернуть утраченное, однако я не помню ничего выше земной стратосферы. Больше того, абсолютно уверен, что никогда в жизни там не был!
Йола повернулась на бок, заглядывая ему в лицо.
– Да не волнуйся ты так, – сказала она. – Со временем все вспомнишь.
– Твоими устами... – произнес Вит. – Честно говоря, я уже ни во что не верю.
– Ну и напрасно. Даже если моя инициация не сработает, все равно память постепенно вернется, теперь я в этом нисколько не сомневаюсь. Правда, процесс займет куда больше времени.
Вит некоторое время вглядывался в ее уверенное лицо, а потом вдруг спросил:
– А у тебя... никаких мозговых аномалий?
Она усмехнулась:
– Надеюсь.
И тут же не то утверждение, не то вопрос:
– Ты же ничего такого во мне не заметил?
– Нет, – согласился Вит. – Но меня что-то гложет... Понимаешь... с одной стороны, я не помню ничего из того, что было со мной раньше. А с другой...
Он вдруг замолчал.
– Договаривай, – сказала Йола. – Я не обижусь.
Он упорно молчал. Тогда она закончила вместо него:
– Хочешь сказать, что я с таким же успехом могла запомнить то, чего с нами не происходило?
– Ну... вроде этого, – он смущенно отвел глаза.
– Знаешь... с головой у меня все в полном порядке. Вместе с осколками времени там хранятся и драгоценные для меня семейные ценности, – она на секунду запнулась, но тут же продолжила: – Понимаешь, я ведь тоже тебя люблю. Очень... Хотя по большому счету ты этого совсем не заслуживаешь.
Вит тут же оживился:
– Я заслужу, вот увидишь. Тем более, что время у нас еще есть. Мне всего-то тридцать восемь. Сколько тебе – не спрашиваю. Но выглядишь ты просто девушкой! Рослой такой девушкой...
– Рослой? – она шутливо сдвинула брови.
– Я хотел сказать – взрослой... лет двадцати...
– Вот спасибо, утешил. Вообще-то, мы с тобой одногодки.
– Не верю, – сказал он, наклоняясь к ее губам. – Для меня тебе лишь двадцать...
– Иди ко мне, – прошептала она. – Ближе...
Вселенная вдруг сжалась в тугой кокон, в котором места хватало лишь для двоих, а затем стремительно развернулась обратно, расшвыривая в стороны пылающие облака туманностей и одобрительно подмигивая огоньками далеких звезд...