Скай полушепотом позвала своих попутчиков по именам. Не отозвался никто. Она думала, что, возможно просто не все еще очнулись, но в глубине души понимала, что осталась она одна. В этом плане присутствие тварей даже радовало её. Топот их лап и периодический стрекот разбавляли её одиночество. Просто потому, что рядом было что-то живое.
Это был не первый её рейс через пустошь. Найти работу после вторжения было, конечно, не так сложно, как в её родном городе после университета, но Скай нужна была именно должность курьера.
Женщин, к тому же её возраста, мало кто хотел брать на такую работу. “А если ты в дороге окочуришься? Чего нам тогда с тобой делать?” – часто слышала она.
Но Скай не прекращала попыток. Когда вторжение началось, она видела, как погибли её дети. Её внучка, Лизи, тогда находилась в Моунтауне, в интернате для одаренных детей Солжайна. Скай не видела её смерти и думать даже об этом не хотела. Она хотела лишь одного – объехать все возможные укрепления. Обыскать каждый угол в пустоши. Искать до тех пор, пока не найдет свою внучку.
Единственным, кто согласился взять к себе Скай курьером, был Эд. Этот вредный зануда старик, полный желчи. Казалось, злость жрет его изнутри, потому он такой тощий, а черты его лица такие угловатые. Люди бежали от него. Никто не хотел с ним работать.
Ко всему прочему, Эд был ярым сексистом. Даже после вторжения он был убежден в том, что женщине негоже держать в руках оружие, а призвание её в том, чтобы готовить еду и штопать раненых. Но никак не рассекать полную опасностей пустошь.
Потому по началу он не взлюбил Скай. Но работать с ним все-равно никто не хотел, и ему пришлось к ней привыкнуть.
Скай была женщиной в теле. Не смотря на возраст, сила ещё не покинула её рук. Поэтому со временем Эд начал её побаиваться – она могла и отвесить, если её обидеть. Потому не распускал при ней ни язык, ни руки.
Несколько раз их пытались ограбить во время рейсов.
Преследователи, рейдеры, здесь их чаще называли стервятники, как правило, всегда были на байках – транспорт не такой вместительный, но маневренный и быстрый. Между собой Эд и Скай прозвали их всадниками постапокалипсиса. Все они были вооружены, и либо пытались загнать машину курьеров в ловушку на специально заготовленные шипы, либо стреляли по колесам.
Но Эд был не промах. Как и Скай. Скай отгоняла ублюдков двуствольным обрезом. Когда она высовывалась из окна, небрежные пряди её серебряных волос, торчащие из съехавшей на бок заколки, развивались по ветру. Она недолго целилась, и – “Ба-бах!”. Эд научил её стрелять. Дело ей это в последствии понравилось. За их совместную карьеру ей удалось даже выбить из седла пару ублюдков.
Старик же был знатный лихач, всегда гнал машину на всех парах – ни один стервятник не рисковал гоняться с ним по бездорожью.
***
“Вот и долихачился…” – подумала Скай, лежа в перевернутой машине посреди пустоши. Эд не справился с управлением. Автобус улетел в кювет. В итоге трое погибли, а та, которой все пророчили случайную смерть в пути ввиду возраста выжила, но… “Лучше бы умерла…” – женщина обреченно вздохнула.
Обрез, всегда сопровождавший её в дороге, и в этот раз был с ней. Только вот под рукой сейчас его не было. В пути он покоился под её сиденьем, ожидая, когда понадобится его помощь. Где он сейчас, Скай не имела понятия – после аварии всё в машине перевернулось вверх дном, а саму её развернуло животом к днищу машины. Плюс темнота. По прежнему женщину окружала кромешная темнота. Сначала она ввела её в панику. Потом стала душить. Потом стало все-равно. Потом просто неприятно.
Да и найди Скай обрез, чтобы она могла с ним сделать? Твари очень проворны, если повезет, она успеет перезарядиться всего один раз. Даже если ей удастся уложить каждую тварь одним выстрелом – убьёт она максимум четырех. А судя по звукам снаружи их там намного больше. Оставшиеся твари сожрут её раньше, чем она успеет прокричать “Господи Боже!”
Да даже если и убьет она тварей, как же она выберется из машины? Не говоря уже о том, что она и не убьёт их, пока не выберется.
Был у неё и ещё вариант. Застрелиться. Но для этого нужно было оружие. А под рукой его не было. И вокруг было темно, а ноги её были крепко прижаты чем-то, что не давало двигаться.
Из груди женщины вырвался стон. Стон отчаяния. Твари, заслышав её, вновь оживились и начали скакать по машине. Она снова заплакала. Тихо всхлипывая, она закрыла руками лицо, которое было мокрым от слёз. Она не заметила, как провалилась в сон.