В и к т о р. Тебя пригласили, ты и иди.
З и н а. Пригласили нас обоих. И ты должен пойти. Должен, понимаешь?
В и к т о р. Кому я должен?
З и н а. Себе в первую очередь! Ты не имеешь права считать себя оскорбленным, а пытаешься убедить себя в этом. И лучшее, что ты можешь сделать, — прийти и поздравить товарища.
В и к т о р. А все, что ты могла сделать худшего, ты сделала.
З и н а. Я не могла поступить иначе.
В и к т о р. Не говори лозунгами.
З и н а. Вот-вот!.. Ты искренне убежден, что у меня нет своей, внутренней веры во что бы то ни было, своих, пусть маленьких, но своих жизненных принципов. Я для тебя вещь. Уже давно! Тебе нужны мое умение стирать, стряпать, шить, мои руки, иногда мое тело… А чувствовать себя вещью больно!
В и к т о р. Ну, знаешь… Это уже какие-то брызги! Нечто из области отвлеченных эмоций.
З и н а. Почему ты стараешься казаться хуже, чем ты есть?
В и к т о р. Ничуть. Какой есть, такой есть.
З и н а. Неправда! Я выходила замуж не за такого.
В и к т о р. Разведись. Но ты не предупредила меня за две недели о своем уходе, так что изволь исполнять свои супружеские обязанности еще пятнадцать дней. И ночей. Или найди замену.
З и н а. Ты что? Издеваешься? Или у тебя такие шуточки?
В и к т о р. Вполне серьезно.
Зина повернулась и ушла. Виктор невесело усмехнулся, сел за столик, что-то засвистел. Появился К е ш а с электрогитарой в руках.
К е ш а. Батю моего не видел?
В и к т о р. В норме твой батя. В шахматы играет.
К е ш а. Не врешь?
В и к т о р. Честное пионерское.
К е ш а. Ну, спасибо! (Помялся.) Там Зина…
В и к т о р. Ну?
К е ш а. Плачет.
В и к т о р. Это оттого, что я ее люблю.
К е ш а. Плачут от этого?
В и к т о р. Обязательно. (Не сразу.) Иди, Кеша. А то ансамбль твой заскучал. Иди, иди.
Кеша внимательно смотрит на него. Виктор отвернулся. Кеша постоял над ним, вынул пачку сигарет.
К е ш а. «Пелл-Мелл» хочешь?
В и к т о р. Ух ты! (Взял сигарету.) А ты?
К е ш а. Я «Памир» курю. (Ушел.)
Виктор сидит, курит. Подошел А л е к с е й. Сел напротив.
А л е к с е й. Задерживаются молодые…
В и к т о р (очень серьезно). Церемония не продумана. Там два потока организовать можно.
Алексей смеется.
Смешно разве?
А л е к с е й. Конечно.
В и к т о р. Странно. Нормальная инженерная мысль.
А л е к с е й. Теорию Тейлора хочешь во Дворец бракосочетаний протащить?
В и к т о р. А что? Конвейер в наших загсах налажен, сигналы не проблема: невеста зазевается — свадебный марш Мендельсона, жених по сторонам начнет глазеть — «Трус не играет в хоккей»!
А л е к с е й. А высота момента? На всю жизнь ведь!
В и к т о р. Опять… Тормозить надо эмоции, Алексей Александрович… А то занесет при нынешних скоростях!
А л е к с е й. Где уж за тобой угнаться! Ты тоже поаккуратней, а то сшибешь кого-нибудь.
В и к т о р (очень грустно). Все может быть…
Алексей удивленно взглянул на него, но промолчал. Послышались голоса, смех, появились А н а т о л и й с И р о й в окружении группы молодежи. Среди них — С е р г е й и Л я л я. Позади всех Н и к и ф о р о в. Алексей пошел им навстречу.
А л е к с е й. Ну… поздравляю. (Поискал в кармане, вынул колечко с ключами.) Тебе в армию через неделю?
А н а т о л и й. После Ноябрьских.
А л е к с е й (отдавая ключи). Вот, поживите… Бери, бери… У меня друг — полярный летчик. Полгода отсутствует. Я у него за сторожа.
А н а т о л и й. Спасибо. А то мы уехать куда-нибудь хотели. Да с гостиницами знаете…
А л е к с е й. Знаю, знаю… (Обняв за плечи Анатолия и Иру.) Пошли, шампанское выдыхается!
Все уходят. Виктор идет за ними. Остаются только Сергей и Ляля.
Л я л я. Ресницы потекли.
С е р г е й. С чего это?
Л я л я. Обревелась, вот с чего!
С е р г е й. А ревела чего?
Л я л я. Ничего. (Всхлипнула.)
С е р г е й. Да ты что, Ляль?
Л я л я. Непонятно?
С е р г е й. Нет.
Л я л я. Ну и иди! Пей шампанское! «Горько» не забудь крикнуть!
С е р г е й. В вашем институте медицинском специализация уже была?
Л я л я (озадаченно). Нет. А при чем тут…