С у х а р е в. Добре…
П е т р А л е к с е е в и ч. Только смотри, Василий, осторожней!
Ш м а к о в. Не впервой…
П е т р А л е к с е е в и ч. Ну, желаю удачи! До свиданья.
С у х а р е в. До встречи, Петр Алексеевич! Василий, выходи к садам, я — на пустырь.
Ш м а к о в. Ладно.
Сухарев и Шмаков уходят.
П е т р А л е к с е е в и ч. Ну, гвардия, какие новости? Выкладывайте, только быстро!
О л ь ш е в с к и й. Ремесленного учителя арестовали!
П е т р А л е к с е е в и ч. Знаю. Еще что?
К а р т а ш е в. Казаков понагнали полный город!
П е т р А л е к с е е в и ч. Казаков? Скажи пожалуйста! Боятся, видно, нашего брата! (Смеется.)
А р к а д и й. А чего ты такой веселый, папка?
П е т р А л е к с е е в и ч. Оттого, брат, веселый, что времена такие веселые подходят! Хватит, поплакали!.. Тима, ты тут посиди, я ребятам передам кое-что. Пошли, помощнички!
Петр Алексеевич, Аркадий, Ольшевский и Карташев скрываются за большим памятником. Тимка склоняется над клеткой. За его спиной появляется Ч е л о в е к в к о т е л к е. Он зажимает Тимке рот и делает знак свободной рукой. Околоточный и полицейские направляются за памятник. Слышен шум короткой борьбы. Выстрел. Выбегают растерянные А р к а д и й, К а р т а ш е в и О л ь ш е в с к и й, затем полицейские выводят связанного П е т р а А л е к с е е в и ч а и д я д ю И л ь ю.
А р к а д и й. Папка!..
П е т р А л е к с е е в и ч. Ничего, сынка!.. Прощай пока… Мать поцелуй, Катюшу… Да не горюй, брат! Время идет веселое!
Т е м н о т а.
Перрон вокзала. Прямо против зрителя широкая дверь с надписью: «Зал ожидания 1-го класса». Слышатся гудки паровозов, далекая песня: «Смело мы в бой пойдем, за власть Советов…» По перрону быстро проходят солдаты, пробегают вооруженные рабочие.
М а л ь ч и ш к а - г а з е т ч и к. «Правда»! Свежая газета «Правда»! Генералы Краснов и Деникин поднимают казачество! Все на защиту Республики! (Убегает.)
На перрон выходят Т и м к а и О л ь ш е в с к и й.
Т и м к а. Что же делать, пинь-пинь… Тара-рах! Где же Аркадий?
О л ь ш е в с к и й. Все сроки прошли! Ни его, ни Карташева!
Т и м к а. Эшелон уйдет, а мы останемся! Весело, пинь-пинь… тара-рах!..
О л ь ш е в с к и й. Идет! (Кричит.) Аркадий, сюда!
Появляется А р к а д и й. Он в шинели реалиста, с мешком за плечами.
Т и м к а. Ты что опаздываешь?
А р к а д и й. Не мог раньше, Тима. (После паузы.) Карташева еще нет?
О л ь ш е в с к и й. Нет.
А р к а д и й. У Сухарева были?
Т и м к а. Были… Ничего не выходит! Малы еще, говорит, по фронтам шататься, дома сидите. Я говорю: Иван Степанович, мы с красновцами хотим драться, а он смеется!
А р к а д и й. Дома мне делать нечего! Все равно на фронт уеду! Сухарев не возьмет, с другим отрядом уеду!
Т и м к а. Тебе хорошо: ты вон какой здоровенный вымахал!
О л ь ш е в с к и й. Смотрите, ребята! Карташев с отцом!
А р к а д и й. С отцом?
О л ь ш е в с к и й. Ну да! И… это самое… с чемоданами!
Т и м к а. Это что ж такое, пинь-пинь… тара-рах?!
На перроне появляется Ч е л о в е к в ф у р а ж к е чиновника, с чемоданами в руках. За ним К а р т а ш е в. Они направляются в зал ожидания.
А р к а д и й. Виктор!
К а р т а ш е в. Я сейчас!.. Папа, я приду через пять минут. Можно?
Ч е л о в е к в ф у р а ж к е. Хорошо. Только прошу тебя — не задерживаться. (Уходит в зал ожидания.)
А р к а д и й. Куда собрался, Виктор?
К а р т а ш е в. Понимаете, ребята… Папа едет на Украину, там у него брат под Житомиром.
А р к а д и й. А ты?
К а р т а ш е в. И я… У папы больное сердце. Я не могу оставить его одного…
Т и м к а. А товарищей оставлять можешь?
К а р т а ш е в. Но у меня больной отец! Я дал ему слово и должен его держать.
А р к а д и й. Ну что ж… До свиданья.
К а р т а ш е в. До свиданья… Только вы поймите, ребята…
Т и м к а. Мы все понимаем, пинь-пинь… тара-рах!.. До свиданья.
К а р т а ш е в. До свиданья. (Уходит.)
Появляется Ш м а к о в. Он в кожаной куртке, за плечами — винтовка, на ремне неизменная гармонь.