В а х т е р. Лекцию, что ли, слушал?
С т а р ш и н а. Вчера. А откуда вы знаете?
В а х т е р. Говоришь не по-человечески. Сам-то за границу не плавал?
С т а р ш и н а. Не приходилось. Я ведь — ВНОС.
В а х т е р. Кто?
С т а р ш и н а. Воздушное наблюдение и связь. На берегу служу.
В а х т е р. По сухопутью, значит, плаваешь?
С т а р ш и н а. Так выходит. (Спохватывается.) Только вы Зине не говорите!
В а х т е р. Про тропик Рака небось заливал?
С т а р ш и н а. Было такое дело. (После паузы.) Она ведь ничего обыкновенного признавать не хочет. В человеке, говорит, все должно быть прекрасно!
В а х т е р. Скажи на милость!
С т а р ш и н а. Точно! Она, думаете, меня за что отметила? За чечетку! На танцы в матросский клуб пришла, а я на ее глазах приз получил. Ну, чечетку я бью классно! Это общеизвестный факт!
В а х т е р. Да?
С т а р ш и н а. Точно! Познакомились мы с ней. Ну, туда-сюда, пятое-десятое… Полгода я за ней хожу, а она мне душу наизнанку выворачивает! На красоту испытывает! Гагарина, говорит, или Титова Германа узнавать нечего — они всему миру свою красоту доказали. Не в смысле внешности, а в смысле внутреннего содержания.
В а х т е р. Понятно.
С т а р ш и н а. А ты, говорит, для меня еще загадка. Все равно что кроссворд. Какой, говорю я, кроссворд, когда у меня все на виду, что по вертикали, что по горизонтали. Так нет, подвиг ей нужен!
В а х т е р. А ты пожар потуши или кожу свою кому-нибудь пожертвуй.
С т а р ш и н а. Разве что… Вася какой-то покоя ей не дает. Нет-нет да проговорится.
В а х т е р. Может, Анатолий? Есть у них в бригаде орел. В газете его портрет напечатали.
С т а р ш и н а. Да нет… Вроде Вася.
Слышен приглушенный длинный звонок.
В а х т е р. Смена!..
Открывается дверь на улицу. В проходную заглядывает Н ы р к о в.
Н ы р к о в. Привет, папаша! Лапин не выходил?
В а х т е р. Какой-такой Лапин?
Н ы р к о в. Новенький. Из колонии.
В а х т е р. Я к твоему Лапину караульщиком не приставлен! Давай отсюда. Посторонним воспрещается!
Н ы р к о в. Это я вижу. (Закрывает дверь.)
В а х т е р. Шныряют тут всякие…
С т а р ш и н а. Шабашкой тут пахнет! Лапин ему инструмент какой-то передавал.
В а х т е р. Не врешь?
С т а р ш и н а. Собственными глазами видел!
В а х т е р. Как, значит, волка ни корми, он все в лес смотрит!
С т а р ш и н а. Всякая гуманность имеет свою противоположность.
В а х т е р. Скажи пожалуйста!
С т а р ш и н а. Точно!
В а х т е р. Проверим. Давай-ка в сторону, сейчас народ пойдет. (Поправляет пояс с кобурой и, расправив усы, занимает место у дверей.)
Первыми, как обычно, выбегают девушки из заводоуправления. Затем появляется П а р е н ь в к у р т к е н а м о л н и и.
П а р е н ь (сунув вахтеру пропуск, спрашивает). Как со шведами сыграли, дядя Кеша?
В а х т е р. Ничья…
П а р е н ь. Вмазать им надо было! (Уходит.)
В проходную входит А л е к с е й. Показав пропуск, толкает ногой дверь, но вахтер удерживает его.
В а х т е р. В раскрытом виде надо предъявлять.
А л е к с е й. Ну, раскрыл… Пожалуйста!
В а х т е р. Ты мне одолжение не делай. Я на работе!
А л е к с е й. Да некогда мне. В больницу тороплюсь…
В а х т е р. Заболел, что ли?
А л е к с е й. Заболел! (Открывает дверь.)
В а х т е р. Погоди! Что в карманах?
А л е к с е й. Может, обыскивать будешь?
В а х т е р. Надо будет — обыщу!
А л е к с е й. Это за что же мне внимание такое?
В а х т е р. Ты мне зубы не заговаривай! Показывай, что несешь!
А л е к с е й На, смотри! (Вынимает из кармана полупальто большой апельсин.)
В а х т е р. А в другом?
А л е к с е й. Ну, инструмент у меня там… Вот! (Вынимает обернутые промасленной тряпкой резцы.)
В а х т е р (переглянувшись со старшиной). Так… На толкучку тащишь?
А л е к с е й. Что?!
В а х т е р. Что слышишь!
А л е к с е й. Собственный это инструмент!
В а х т е р. А зачем ты его с завода выносишь? Инструмент для работы дается!
А л е к с е й. Мое дело!
В а х т е р. Нет, парень! Это дело уже не твое! Вынос государственного имущества — это, по-твоему, что?