— Как кто? Конечно Мегамозг! — моментально активизировалась прилетевшая с небес Псайкос, странно посмотрев на забывшего такую вещь любимого. — Он враг, которого ты в конце концов должен будешь убить — конечно, если захочешь выполнить все ачивки.
— Хм… ладно, сделаю так, чтобы ему не везло, можно считать ачивку выполненной, — медленно выдохнув, Бласт испустил из своего тела невероятный образ целых множества вариаций будущего. Вокруг тела словно образовался разлом, ведущий во всевозможные вселенные, только протий через них было нельзя. А вот перенести конкретный в окружающий мир — запросто, что и произошло. — Скоро герои начнут воспринимать его, как самого страшного злодея, которого надо остановить.
— Хех, — ничего не сказав. Псайкос довольно улыбнулась, еще сильнее прижавшись к любимому.
— Так… а где холодней — на северном или южном полюсе? Мне нужно приготовить яичницу в самой холодной точке планеты.
Исполнительность героя начала постепенно превосходить Тацумаки. Той чисто физически не могло встретиться столько проблем подряд, и мир она особо то не спасала. Да, может один раз в месяц, но не каждый день, как доводилось Кингу. И вот, «игра» почти пройдена, Кинг сошел с трупа пожирателя миров — гигантского черного дракона, голова которого была раструблена лично скрафченым экскалибуром.
— Давай я просто позвоню, и спрошу сделают ли меня героем номер один, как-то не хочется идти в ассоциацию, — положив экскалибур в подмышку, он под многозначительный взгляд Псайкос позвонил самому Ситчу, отвечающему за принятие всех подобных решений. — Але? Можно мне звание героя номер один?
— Кинг? Ты… захотел наконец стать первым? — на другом конце раздался искренне удивленный голос. Кучу времени он занимал даже не первые две позиции, все потому что не подавал прошение на повышение. А отвечающий за принятие решений сначала Милая Маска, а потом уже Фубуки, были забиты делами и не подходили к таинственному герою, да и слишком трудно было его куда-то выцепить, ибо он отнекивался жизненно важными делами. — Я действительно рад это слышать, но… первую позицию не так давно заняла Тацумаки — хотя у вас обоих огромные рейтинги, навряд ли общество спокойно примет, если она просто подвинется. Это сверх важное решение.
— Хм… А что, если мы посоревнуемся? — на другом конце трубки раздался заинтересованный хмык. — Кто первый одолеет Мегамозга, тот получит первое место.
— … Кинг, им сейчас занимается вся ассоциация, он не цель для одного человека, нужен полностью командный подход. Даже Тацумаки придется объединиться с хорошо подготовленной группой — вспомни, он почти в одиночку победил Бласта, мы выиграем только если все объединимся. Хотя… раз об этом просишь ты, надежды все же могут быть. Ты единственный из известных героев после Бласта, кто побеждал угрозы Божественного уровня, пускай и не придавал этому какой-то резонанс, о многих ситуациях не знает не то что мир, даже мы. Кинг, если победишь Мегамозга в одиночку — проси, что угодно. Я сделаю тебя не просто героем номер один, твое имя будет заложено в учебники по истории. Это станет твоим первым объективным доказательством по победе над Божественной угрозой.
В этот момент раздался рев мотора. Сердцебиение Кинга стало таким пугающим, что начала дрожать даже земля.
— Сделаю.
— «Это проблема», — поняли наблюдающие из подпространства шиноби.
Уж слишком часто я начал замечать грустные морды, создающие такую давящую атмосферу, что хотелось взять, да обмотать вокруг шеи собственный галстук. Либо попросту повесить собеседника на резнике от трусов, ибо придание такой обычной вещи, как встреча со старым знакомым некоего ореола опасности — было лишним. Ну вот серьезно, что такого было в том, что Блю привел меня к команде Агнесс, рассадил за столом, пока я злобно похлюпывал из кружки с кофем, и угрожающе делал ложечкой «дзынь-дзынь».
Впрочем, эти оболтусы сами ничего не понимали — вся команда сидела с потерянным взглядом, не поднимая его со стола. Понимание, что предали меня, билось с осознанием, что Блю, главный зачинщик всего, неожиданно перешел на мою сторону. В результате, именно они выглядели хуже всего — с ни черта предали, и таким же чертом помирились, кому нужны такие подчиненные, хер его знает. И как минимум Агнесс это понимала, а потому, как бы это не было смешно, она сгорала от стыда. Сжимала кулачки, и почти стукала себе по коленкам, искренне злясь из-за своего раболепия. Впрочем, сами то они даже не понимали размах произошедшего, в головах людей осталась лишь текущая временная линия, где ничего особого то и не произошло, ну рассказали что-то Блю, и ничего лишнего. Никаких драк или убийств ведь не устраивали. Но лишь один человек мог развеять картину произошедшего.