— Хм? Ты что без шуток задумалась над этим?
— Просто потому, что Фубуки нужна защита, я не хочу оставлять ее наедине с тобой. Злобный, похабный, говорящий о наследниках урод! Да ты только посмотри на свое лицо, в нем нет никакой доброты. Поэтому я буду вынуждена постоянно находиться в вашей брачной жизни, чтобы ты не натворил никаких беспредельных злодейств. Хмф!
— «Может он и был злодеем, но все же именно из-за него пала Невидимая Рука. И сколько раз я уже думала о том, что он хороший человек. Мне определенно нужно продолжать следить, чтобы в один момент это не оказалось лишь прикрытием, я должна быть как можно ближе. Стоп, почему он так улыбается? Эй, он читает мои мысли?»
Тацу свела ручки под покачнувшейся грудью, а личико приняло крайне недовольно, пускай и покрасневшее выражение.
— Да, Фубуки определенно нужно охранять, — ехидно ответил, после чего потрепал девочку по волосам. Удивительно, но меня не ударили и не скинули на голову метеорит. Тацумкаки приняла поглаживание как должное.
Какими бы ни были отношения с другими людьми, сколько бы всякого непотребного они обо мне не думали, один человека продолжал оставаться важным даже не из-за факта ментальной близости с моим сознанием, а просто за счет своей силы. Прогулявшись по городу, я не мог не заскочить к Сайтаме… герой, который последние моменты встречи только и делал, что сносил мою голову своими ударами, сейчас просто с улыбкой открыл дверь.
— О, Мортис. Хотел о чем-то поговорить? — он снова вернулся в норму. Рассеянный вид, даже несмотря на возложенную ответственность; мусор в комнате, даже при том факте, что жилище ему выдал ассоциация; и крайне простодушный характер. Это были те факторы, заставившие меня со всем спокойствием войти в комнату бывшего врага, и сесть с ним за стол.
— Ничего необычного. Просто хотел с кем-то поговорить о своем прошлом.
Может такими вещами стоило делиться только с любимой, или, может, с верной Лин-лин, но за время проживания в этом мире, я прекрасно понял разницу между настоящим героем, и человеком, кто лишь хочет носить этот титул. Я видел ряженых костюмеров, людей, что были идеальными только на публике, идеальных, но не могущественных и, спустя несколько сотен изученных персонажей… Лишь Сайтама показал, что, несмотря на свою бывалую простоту, некоторую глупость и даже отсутствие героической ауры, именно он представлял из себя знакового человека, что мог и одолеть злодея, и выслушать, в случае надобности помочь.
— Хм… если хочешь, то я выслушаю, — несмотря на простодушие, он со всей серьезностью подсел рядом. Даже если я пришелец, было по-человечески приятно всего лишь поговорить, я отпустил все ненужные детали своего прошлого, такие как переселение в новый мир, и просто поведал, как докатился до злодейской жизни. Это была не отдушина, хотелось лишь поделиться с настоящим героем своей фальшивой злодейкостью, и может, даже посмеяться с этого. — А я ведь сразу говорил, что ты никакой не злодей.
Усмехнулся лысик.
— Мда… этот разговор позволил мне сломать лимитер. Сейчас мы, скорее всего, на одном уровне, — мои слова спустили на Сайтаму волну непонимания. Просидев на одном месте, я действительно ощутил, как в один момент начал трескаться сам разум, после чего рамки будто бы слетели. И… ничего не произошло. Да, сила скаканула, но у меня лишь пропали пределы. Никто не говорил, что я мигом стал сильнейшим существом во вселеной, последнее по определению было невозможным, если находиться внутри этой самой вселенной. По крайней мере, если под боком нет второго человека со сломанным лимитером.
— Опять решил меня разыграть?
— Я попытался понять твой разум. Этого было достаточно, — подобно тому, как Кинг развивался, лишь находясь рядом со мной, лишь вдыхая одну ауру, тоже проделал и я — подстегнул развитие попытками пробиться через отрицательную психочувствительность. Ничего удивительно, мозг Сайтамы был так защищен, что судьба позволила пси-лимитеру затрещать, как только я оказался рядом. Отпив из кружки, не особо подивившись такому исходу, заставил Сайтаму нахмуриться.
— То есть ты стал сильнее, просто общаясь со мной? Я вкалывал, как черт, а ты просто взял и…
— А ты ожидал битвы с христианским богом, или что я, надрывая извилины, пробужусь только при чтении трудных учебников?
— Последнее и правда звучит, как нечто очень трудное.