Держась правой рукой за стенку, Алишер медленно шел по туннелю. Перед ним разворачивался целый подземный город, но он не мог насладиться его красотой. Жар охватывал его тело, заставляя покачиваться и стонать от боли. Перед глазами все плыло, но он не сдавался, шаг за шагом передвигая лапы, чтобы уйти как можно дальше от лаборатории Константина. Внизу лентою вились старые неиспользуемые рельсы, коммуникации, а иногда встречались какие-то лестницы, ведущие вверх. Не выдержав напряжения, он рухнул на колени и, заприметив небольшой закуток, втащил себя в него. Его вырубало, и оставалось надеяться, что он сможет очнуться снова. Пару раз он просыпался от укусов и, стаскивая с себя назойливых крыс, ломал им шеи, откидывая от себя прочь.
20 февраля 2016 г. Москва
Жарко. Прижавшись к холодной поверхности стены, он практически ее обнял, когтями раздирая когда-то красный кирпич, сейчас покрытый черной копотью. Очень хотелось пить, и он пополз на четвереньках на звук капель воды. Ночное зрение сильно помогало, потому что освещения практически не было, лишь изредка какие-то единичные лучи проникали сверху, еле подсвечивая туннель. Кости ломило от температуры, и он даже не пытался подняться на ноги, опасаясь потревожить рану. Как только Алишер начал двигаться, то страшно закашлялся, как будто кинжал до сих пор оставался в легком, а добравшись до ближайшего светового лучика увидел, что шерсть, на которую попала мокрота, покрыта сгустками крови. Дыхание стало частым и тяжелым, кислород слово перестал поступать внутрь, а сердце молотом забилось в груди. Проклятье. Будет чудом, если он выживет.
Свет стал ярче, выбравшись в очередной туннель, мужчина увидел высоко в потолке канализационную решетку. Ржавые потеки стекали сверху, отвратительный запах стоячей воды забивал нос, но он продолжил свой путь, пачкая шерсть в грязной жиже. Среди этой мерзости, подобно нескольким сталагмитам выросли сосульки, не слишком белые, с вкраплениями грязи и мусора, но это было лучшее, что он смог найти. Сломав верхушку сосульки, он разгрыз ее зубами и проглотил ледяную крошку, а остаток приложил ко лбу. Стало легче, хотя бы от того, что он не умрет от жажды. Взяв пару ледышек с собой, он пополз назад, в сухой закуток, успевший стать ему надежным пристанищем и, положив ценный запас воды в углубление стены, снова задремал, постоянно просыпаясь и отхаркивая собственную кровь.
22 февраля 2016 г. Москва
Мучительный кашель стал значительно мягче, но вместо жара наступил озноб. Его трясло, как осиновый лист и он прижал колени к животу, чтобы сохранить тепло. Алишер еще несколько раз выбирался за кусками льда и сегодня их не осталось. К назойливой жажде добавилась новая проблема - хотелось есть, живот сводило от голода. В здоровом состоянии он спокойно ел за двух взрослых мужчин. Крысы, пойманные им до этого, были каким-то подобием пищи. Содрав с них шкурки, мужчина смог наскрести немного мяса, надеясь, что не подхватит паразитов от поедания грызунов. Ноги стали выдерживать вес, и он смог передвигаться по-человечески, хотя его все еще продолжало пошатывать. В эти дни его действиями управляла животная половина, инстинкты выживания толкали его вперед, пока воспаленный разум корчился от боли. Наивный и выросший на картинках идеализированных отношений, показанных в фильмах, Алишер чувствовал себя глупцом, который хотел добыть для себя кусочек счастья, стараясь привязать понравившуюся девушку как можно сильнее, а в итоге привязал только себя самого. Больше он не повторит такой ошибки, люди и раньше не вызывали его особых симпатий, а сейчас он испытывал к ним сильнейшее отвращение. Эгоисты, думающие только о самих себе, что бы он ни делал, как бы ни старался, он всегда оставался один, даже Пол врал ему в лицо, когда считал, что это ему выгодно. Но управляющий, в отличие от Снежаны, искренне верил в то, что действует в его интересах и он являлся единственным человеком и другом, с кем ему будет тяжело расстаться. Когда он выберется отсюда, то найдет убийц Зизи и уйдет из мира людей подальше, в самый глухой лес, который сможет найти.
Интересно, сколько он бродит здесь? Бесконечные туннели, уходящие вдаль. Проходы, по которым он продвигался, стали более новыми. На пути ему попалась дверь, снятая с петель, и он зашел в грязную комнату с тлеющими углями от костра посредине и кучкой досок, сложенных неподалеку для растопки. В углу находилась груда тряпья и, подойдя поближе, он обнаружил, что она шевелится. Запахи нечистот били по его чувствительному носу, но Алишер склонился ниже. Сонные человеческие глаза уставились на него, осмотрели и расширились от страха. Он не собирался убивать это создание, даже если несчастный бомж расскажет о том, что встретил в подземельях тигра, никто ему не поверит. Но признаки жизни свидетельствовали о том, что рядом находится выход на поверхность. Мужчина тем временем аккуратно двигался к выходу, бросив свои пожитки, и вскоре о его присутствии напоминал только шум от бегущих по туннелю ног. Решив, что найдет выход по его запаху, Алишер осмотрелся. Костер был заманчив, но еще сильнее его привлек запах еды. Под тряпьем, которое оказалось старым одеялом, покрытым серыми разводами грязи, он нашел полбатона и полуторалитровую бутылку воды. Жадно выпив и закусив хлебом, он немного пришел в себя и пошел по свежему следу. Стойкий запах довольно быстро привел его к разлому в кирпичной стене, ведущей в подвал. Разрушенный и грязный, он содержал следы присутствия живущих здесь отбросов, а под потолком проходили решетки, за которыми виднелись идущие человеческие ноги, слышалась речь и звук машин, где-то играла музыка.