День пролетал очень быстро. Уплетая круассаны с чаем, Снежана тянула время. До приближения к последнему пункту расписания, сеансу индивидуальной терапии с Константином Сергеевичем, оставалось совсем немного. Хотелось отсидеться где-нибудь, но Моль заставила себя убрать за посуду, подняться и выйти из столовой. Нужно найти способ, чтобы доктор выдал себя. Для начала подыграть, изображая пациентку, а потом решить, что делать дальше. С этими мыслями, девушка отыскала нужный коридор, потянула тяжелую деревянную дверь на себя и вошла в кабинет без стука. Врач сидел за столом, подперев узкий подбородок рукой, заметив ее, он бросил на нее изучающий взгляд из-под густых бровей. Свет от люстры падал ему на лицо сверху, удлиняя и так длинный нос и придавая чертам хищный вид. Как легко он меняется: то сочувствующий и чуткий, то через мгновение опасный, как хищное животное. Присев на диван, Снежана так же внимательно посмотрела на него.
- Что вам от меня нужно, - не выдержав войны взглядов, спросила она, - меня в моей жизни все устраивало до встречи с вами.
- Я здесь, чтобы помочь.
- Меня об этом спросить забыли. Кстати, хочу напомнить, что мои родители платят вам большие деньги, значит, музыку заказываю я. Если захочу, чтобы меня меняли, лезли в голову и занимались прочей ерундой, обязательно поставлю вас в известность, - девушка чувствовала, что начала заводиться и медленно выдохнула, пытаясь сбавить обороты.
- Всегда есть корпус номер два, моя дорогая. Для тех, кто плохо себя контролирует и не хочет ничего менять. Мягкие стены позволяют вымещать гнев сколько душе угодно. Кричать и бросаться на людей там также разрешают. Хотите? - в голосе врача появился холодный и режущий по нервам сарказм.
- Вы никто и ничего мне не сделаете, поэтому оставьте ваши пустые угрозы. В итоге, правда всплывет, а я засажу вас за решетку на долгие годы. Есть такая статья, за соучастие в убийстве. И, не забывайтесь, я всегда могу позвонить и пожаловаться отцу.
- Давайте проверим. - Константин Сергеевич встал, и медленно, словно давая ей шанс сбежать, подошел, чтобы сесть рядом на диване, - знаете, в чем главная проблема детей богатых родителей? Они присваивают себе их достижения, но отбери у них эту иллюзию и часто оказывается, что под ней ничего нет. Одни требования, угрозы и эго, раздутое до размеров планеты. А главный недостаток - неспособность правильно оценить свои собственные силы.
Наклонившись к Снежане, он обнял ее за талию, в точности, как тогда, в клубе. Знакомый запах забил ее ноздри, парализуя тело животным ужасом. Она пыталась воскресить в себе гнев, но вместо этого в душе пищал маленький испуганный заяц, которого собирался сожрать волк. Из рассказов отца она помнила, что зайцы бывают такими трусливыми, что когда люди загоняют их, несчастные зверушки умирают от инфаркта, вызванного страхом. Сейчас она очень хорошо их понимала.
Неожиданно врач прикоснулся к ее прокушенному плечу, тело включилось и начало сопротивляться, но это его не остановило, а наоборот, спровоцировало. Повалив девушку на бок, он с силой заломил ей руку за спину и прижался сверху всем телом. Все попытки вырваться приводили к острой боли в суставе, но Снежана не оставляла попытки вырваться из захвата, пока окончательно себя не измотала. Набрав в легкие воздуха, она пыталась закричать, но словно поняв это, Константин Сергеевич обхватил ее рот ладонью, перекрывая кислород. Все повторялось вновь: жуткое состояние полной беспомощности, преследовавшее ее два последних месяца по ночам, стало явью.
- Тсс… - прошептал он и, почувствовав, что она обмякла и сдалась, вновь позволил ей вдохнуть.
Судорожно вдыхая, она чувствовала, как он задирает ее мягкое трикотажное платье, лапая ноги и бедра. Услышав звук расстегиваемой молнии, девушка сжалась, но в душе ее появился маленький огонек торжества. Если этот ублюдок хотел унизить ее, то изнасилование было ошибкой. Секс ни разу не приносил Снежане каких-либо эмоций, хотя, репертуару страстных охов и вздохов могла бы позавидовать любая порноактриса. Игра в страсть служила прекрасным инструментом достижения целей и прочными ступеньками в карьерной лестнице. Она всегда была практичной. Вскоре к боли в руке добавилась и боль от толчков между ее бедер, вот только ни слез, ни плача, ни криков он не услышит. Минут через пять все прекратилось. Врач встал, застегнулся и, открыв ящик своего стола, достал несколько бумажных салфеток, чтобы тщательно промокнуть ее внизу, аккуратно одернуть платье и усадить обратно на диван. Сам он, как ни в чем не бывало, уселся за стол и снова подпер подбородок кулаком.
- Будете звонить папочке с требованиями спасти поруганную честь, или гордость не позволит? - поинтересовался он, протягивая Снежане трубку телефона.
- Я не собираюсь беспокоить его из-за ерунды, - презрительно посмотрев на Константина Сергеевича, ответила девушка, - это весь сеанс терапии на сегодня?
- Да. Свободны. Завтра жду вас здесь в семь вечера.
На душе было гадко и горько. Да, ей удалось узнать, что он тот самый больной извращенец, который укусил ее в клубе и это его надо запирать во втором корпусе в палате с мягкими стенами. Больше ничего полезного выяснить не удалось, за исключением осознания собственной беззащитности и беспомощности. Идея с расследованием теперь казалось нелепой, полагаться только на себя в сложной ситуации было для нее непривычным делом. Врач, если его можно так называть после того, что он сделал, был прав в одном, гордость и чувство собственного достоинства все равно не позволят ей сдаться и проявить слабость.
Медленно идя в свою палату, Снежана мечтала принять самый горячий душ, который была способна выдержать ее кожа. Войдя, она тихонько прикрыла дверь и попыталась опереться на нее, потому что ноги плохо держали тело.
- Тыыыы, - из-под длинных черных волос на нее глядела девушка с терапии, из-за размазанного макияжа похожая на персонажа ужастиков, - не смей лезть к моему мужчине.
- Не тыкай мне, по какому праву ты вперлась в мою палату! - срываясь на крик и удивляясь появившейся энергии, она вцепилась в безвкусное сиреневое платье и вытолкала ее прочь, - не смей даже приближаться ко мне, иначе я выдеру тебе твои лохмы, стерва.
Издевательский смех этой девицы резал уши, голова моментально разболелась. Захлопнув дверь и замкнувшись изнутри, Моль рухнула в кровать. Взяв карандаш, она несколько раз воткнула его в подушку, повторяя про себя:
- Чтобы вы все сдохли, твари, ненавижу, всех ненавижу, - ей хотелось, чтобы люди вокруг исчезли, оставив ее в чистом и не отравленным их существованием мире.
Отбросив подушку прочь, Снежана свернулась в клубок и постаралась успокоиться, но выкинуть из головы жуткий комок переживаний оказалось непосильной задачей. Завтра, на свежую голову, она решит, что ей делать дальше, а пока оставалось стиснуть зубы и терпеть.