- А где мой экземпляр? - спросила девушка.
- Тебе он не понадобится. Сядь на диван, - раскрыв небольшой медицинский саквояж из темно-коричневой кожи, он приготовил жгут, спирт и шприц, наполненный составом, похожим по цвету на жидкое серебро.
- Кажется, я опять хочу передумать, - Снежана испуганно смотрела на эти приготовления, ощущая, что тело снова охватывает страх.
-Ты никогда не добьешься своей цели, если будешь пасовать и вести себя как напуганный ребенок. Сосредоточься. Сжимай и разжимай кулак, вот так, - перехватив руку девушки, врач развязал жгут и начал медленно вводить состав в ее вену, - готово. Как видишь, ничего страшного.
- Даже не больно, - удивилась Моль, согнув руку, чтобы зажать место укола. Взгляд уперся в Мари, лежащую рядом. Что же ей предложили, что она согласилась на такую странную вещь? Вот только желания запускать зубы в других людей у нее так и не появилось. - А если она проснется, как я буду, ну, кусать ее?
- Еще больше часа точно будет спать. Я ввел ее в искусственный сон. Но не надо себя заставлять, скажи, когда появится психологическая потребность. На это должно уйти около двадцати-тридцати минут.
- Принято, хотя такое мне абсолютно несвойственно. А за какое место мне грызть эту бедняжку? Нога, рука, может шея? Я что, превращусь в вампира-кровососа?
- Руки будет достаточно, на шее ты можешь повредить артерию, а вампиры - это сказки, успокойся.
- Только спиртом ей руку протрите. Раз уж вы врач, - Снежана зевнула раз, потом еще, и ощутила, как ее откровенно клонит в сон. Тело наливалось свинцовой тяжестью, а голова уже не держалась, уютно устроившись на подлокотнике дивана.
Чувство ужасающего голода и легкий шум в ушах не дали ей долго оставаться в мире грез. С трудом подняв веки, девушка увидела, что мир вокруг словно подернут красной пеленой. Она потерла глаза, но пелена никуда не делась, наоборот, в нее добавились плавающие красные точки. Запах Мари, лежавший рядом, проникал в ноздри, будоража аппетит, и, она с ужасом осознала, что может жаждать вонзить в кого-то зубы. Сама не заметив как, Снежана уже держала в своих ладонях изящную руку Мари с длинными пальцами, словно перед ней был не живой и приятный в общении человек, а кусок вкуснейшего мяса. она пыталась собрать в голове остатки разума, но мысли ускользали, сменяясь животным инстинктом.
- Константин Сергеевич, остановите меня, когда я прокушу кожу, - хрипло пробормотала она, поняв, что сама скорей всего остановиться не сможет, а калечить другого человека так, как поступили с ней, казалось чудовищно.
Он не ответил, но через пару мгновений девушка ощутила на своих плечах его твердые руки и, перестав сдерживаться, отчаянно впилась в нежную и красивую кожу. Кровь во рту, хотя ее было немного, показалась невероятно сладкой, как волшебный нектар жизни, хотелось продолжать пить, наслаждаясь вкусом, но врач схватил ее за волосы, связанные в хвост и с силой оттянул от Мари. Боль от его железной хватки пересилила удовольствие, и ей, хоть и с трудом, удалось остановиться. Зубы оставили на коже круглый след с красными точками. Наверное, даже шрама не будет, но ощущения, этот жуткий кайф, теперь невозможно забыть. Как можно называть это средство лекарством, ведь это замена одного наркотика на другой, а она добровольно на него подсела.
- Это ужасно, - Снежану затрясло от рыданий.
- Я понимаю, - врач встал рядом с диваном на одно колено и прижал к себе плачущую девушку, - теперь тебе станет легче.
К ее удивлению, Константин Сергеевич, деликатно помог ей подняться и, придерживая за талию, отвел в палату, чтобы оставить в одиночестве. Заледеневшие руки трясло мелкой дрожью, став у раковины в ванной, девушка включила теплую воду, чтобы попытаться хоть немного их отогреть. Глядя в зеркало, она пристально себя изучала, а потом включила дополнительное освещение над зеркалом. Так и есть. На нее смотрели серебристые глаза, такого же цвета, как и инъекция, введенная ей недавно. Глазное яблоко вместо белого стало красноватым, расшитым сосудами, как после длительного недосыпания. Она моргнула несколько раз, потерла веки и заметила, что на чистом серебристом цвете словно ржавчина, проступают маленькие коричневые пятнышки. Постепенно они разрастались, и цвет глаз стал возвращаться к нормальному коричневому оттенку. Вцепившись руками в раковину Снежана еще долго стояла, пока все не вернулось на круги своя. Облегченно вздохнув, она присела на унитаз и, совершенно неожиданно для себя, снова разрыдалась, но в этот раз еще сильнее и отчаяннее, как потерявшийся ребенок. Мать не терпела слабости и слез, приучив ее быть сильной, но сейчас, ей было наплевать на это. Вместе со слезами вытекало все напряжение и боль, оставляя внутреннюю пустоту. Этой ночью у нее есть все шансы заснуть спокойно. Тихо, без мыслей в голове и приступов самобичевания.