Взглянув на ворох вчерашней одежды, лежащий на стуле, Моль вспомнила про украденный у врача футляр. Как она могла про него забыть? Чувствуя внутренний трепет, она осторожно открыла его, нажав на маленькую золотистую кнопочку. Каково же было ее разочарование, когда внутри на зеленом бархате девушка увидела обыкновенную, ничем не примечательную черную ручку! Зачем, спрашивается, прятать ее в потайной отдел, тут по-любому должно быть что-то особенное. Решив рассмотреть ее внимательнее, она сняла колпачок и увидела, что на самом деле это шприц, заполненный переливающейся зеленовато-голубой жидкостью, очень похожий на те, который носят с собой больные сахарным диабетом. Одна из моделей на ее работе имела нечто похожее: надежно запакованный в футляр запас инсулина, вот только инсулин был абсолютно прозрачным, а в ее руках находилась доза изумрудной жижи непонятного назначения. Странно, но казалось, что эта жидкость двигается, как если бы перламутровый лак для ногтей, помешивали изнутри. Лисенка бы сюда, ее подруга собиралась защищать кандидатскую по биохимии, а теперь ее нет. С ее знаниями самой с этим не разобраться. Расстроенно вздохнув, Снежана вернула шприц на место и спрятала футляр в своих вещах.
Идя по коридору к столовой, девушка ловила носом запахи выпечки и пыталась ощутить пустоту в желудке, но ее не было и в помине. Мало того, аромат свежих булочек ничем ее не трогал, словно это запах чего-то обыденного и не интересного. Жутковатое ощущение. Похоже, лекарство работало, но на такой эффект она не подписывалась. Если организм так равнодушно реагирует на запах, то получится ли получить удовольствие от еды? Попробуем, узнаем. Войдя в столовую, Моль оглянулась и опешила от неожиданности. Все выглядело так, словно здесь промчался табун лошадей, стулья разбросаны, столики сдвинуты со своих привычных мест, вокруг стола раздачи валялась еда и перевернутая кастрюля с компотом, пол залило липкой коричневой жидкостью с кусочками сухофруктов. За исключением двух ошарашенных масштабами разрушения уборщиц и флегматичного Найка, скрупулёзно поднимающего стулья в зале и расставляющего все по своим местам в столовой больше никого не было.
- Привет, Снежочек, не стой столбом, давай помогай, - приветственно махая, прокричал ей Найк.
- А что случилось? - попыталась удовлетворить свое любопытство девушка, стараясь не наступить на валявшуюся по дороге еду.
- Мари психанула. Может ей не понравился завтрак, а может ее муж что-то учудил, не знаю. Она начала есть все подряд, без остановки, даже вырывала подносы у других пациентов, потом залезла на раздачу и носилась по поддонам с едой, круша все вокруг, при этом умудряясь запихивать куски еды себе в рот. Никогда не видел, чтобы кто-то столько ел. Тут даже словно «ел» не подходит, она жрала все, что видела. Хорошо, что позвали охрану. Думаю, ее увели во второй корпус, будут успокаивать. Жаль, конечно, хорошая была дамочка.
- Вот значит как, - резко севшим голосом ответила Снежана.
Несмотря на то, что люди часто считали ее холодной и черствой, она всегда остро переживала все, что происходило вокруг, но мамины тренировки в детстве не прошли напрасно. Маска успешной и спокойной женщины намертво приклеилась к ее лицу, выручая в сложные моменты. Такие, как сейчас. В голове билась мысль о том, что вчера именно она укусила Мари, в попытке избавиться от чувства голода. Проснувшееся чувство вины моментально вцепилось в горло остренькими зубками, покусывая изнутри. Мог ли ее поступок послужить причиной сегодняшнего происшествия? Ведь судя по описанию Найка, Мари хотела есть и набрасывалась на еду. С другой стороны они обе согласились на этот эксперимент. Все честно, одна проиграла, другая выиграла. Стоит ли теперь грызть себя за это? Разум убеждал, что не стоит, каждый получает то, что заслуживает, но сердце упрямо не соглашалось, ведь Мари ей понравилась. Пока Моль размышляла над этим совпадением, незаметно для себя они с Найком расставили все столы и стулья по местам, собрали разбросанные подносы и вернули поддоны из-под еды на свои места. Обувь выпачкалась в компоте и противно прилипала к полу при каждом шаге.
Взяв с раздачи уцелевшую булочку, девушка засунула ее в рот и начала жевать. Слюна выделялась, желудочный сок бурлил, но столь любимая раньше выпечка не воспринималась как нечто восхитительное, скорее напоминая биомассу, ничем не отличимую от омерзительной безвкусной каши. Ум еще цеплялся за прежние приятные ощущения, и зубы старательно работали, пытаясь вернуть нужные эмоции, но все умерло. Испытав острое разочарование, Моль с тоской поглядела на круассаны с шоколадом, но даже не стала пытаться продолжать насилие над собственным желудком. Поймав краем глаза циферблат часов, она увидела, что им пора на групповую терапию и, взяв Найка за теплую ладонь, отправилась в нужный кабинет. Отчаянно хотелось поделиться с ним своими переживаниями и выводами, но она понимала, что обязана молчать, даже не ради договора с Константином Сергеевичем, а ради себя самой. Ей хотелось, чтобы этот милый и отзывчивый парень воспринимал ее с хорошей стороны, а происшествие с Мари доказывало обратное.