Поглаживая шелковую ткань самого красивого из своих халатиков, Снежана мялась у двери Алишера, не решаясь войти. Надев под низ откровенный комплект белья, ярко-малинового цвета, умом она понимала, что по-любому спровоцирует его, но сердце продолжало стучать как бешенное. Ее раздражало то, что комнаты здесь никто не запирал, хотя замочные скважины присутствовали, но в данном случае это было преимуществом. Тихо открыв дверь, девушка тенью проскользнула внутрь. Тигр не спал, лежа на постели в привычной позе, он читал книгу, а тусклый свет двух прикроватных ламп слегка освещал комнату, создавая нужную ей атмосферу.
Пытаясь вспомнить тот настрой, который использовала раньше для соблазнения нужных ей мужчин, Снежана, дождавшись пока он посмотрит на нее, медленно провела рукой вначале по волосам, потом по шее, немного выгнувшись. Засунув кончики пальцев в вырез халатика, она медленно и плавно стала подходить к его постели, а присев на краешек кровати облизнула губы.
- Скучаешь? - прошептала девушка ему в ухо, прижавшись грудью к твердому плечу Алишера, а его вздрогнувшее тело подало ей сигнал, что она движется в правильном направлении.
Резко перебросив ее тело через себя, он навис над ней всей своей огромной массой, вжав в матрас.
- Что ты творишь, милая, - пророкотал он у ее лица, щекоча ее кожу своими усами и обволакивая приятным запахом с оттенком мускуса.
- Возбуждаю нас, - повернув его к себе так, чтобы видеть глаза, со страстью ответила девушка.
- Не помню, чтобы ты спрашивала о моих желаниях, - глаза тигра сощурились и, как ей показалось, стали наполнятся гневом, - мне не нравится, когда мое тело используют для удовлетворения своих потребностей.
- Всем нравится секс, - гнула свою линию Снежана, начав поглаживать его за ухом, как он любил, но Алишер перехватил ее руки и зафиксировал их у нее над головой.
- Я обожаю жесткий, дикий секс, - усмехнулся он, - но мне нужен не только он. Я намерен получить от своей избранницы всё: тело, душу, любовь. Каждую мысль и каждый вздох. Половинку, которую уже не смогу отделить от себя. Я уважаю свое тело и не готов разменивать его с любой, кто захочет секса. Почему ты не уважаешь свое тело, и ведешь себя так доступно?
От таких жестоких слов, девушка вздрогнула, словно ее ударили, попыталась отвернуться и вырвать руки из его хватки, но он не позволил этого сделать, обхватив ее лицо свободной рукой и развернув к себе.
- Смотри на меня, ты ведь хотела этого недавно. Скажи, почему ты ни во что себя не ставишь? - видя, что она зажмурилась, он слегка похлопал ее по щеке, - отвечай!
- Потому что я грязная, я недостойна любви. Мое тело просто инструмент, деталь, а в первый раз, когда мне чего-то захотелось по настоящему, ты посчитал меня шлюхой, - выкрикнув это ему в лицо, Снежана отчаянно зарыдала, уже не пытаясь скрыть своей обиды и боли, - теперь ты доволен? Отпусти меня, я же тебе ничего не сделала!
Освободив ее из своей хватки, он лег рядом и прижал ее трясущееся в рыданиях тело к себе. Уже не желая подобной близости, девушка отчаянно вырывалась, но это оказалось бесполезным занятием. Вымотавшись, она обессиленно обмякла в его теплых объятиях и замерла.
- Тише, маленькая, тише, все хорошо, - осторожно, словно ступая по хрупкому льду, он начал гладить ее по голове, как маленького ребенка, - ты та, кем сама себя считаешь, всю эту грязь можно стереть, и тогда ты обнаружишь, что под ней есть другая ты, любящая, уважающая себя и достойная любви.
- Слабая и зависимая от мужчины? Игрушка в его руках? - словно выплевывая горькую пилюлю, спросила она.
- Нельзя получить что-то не отдав частичку себя. А отдав себя всю, ты можешь получить взамен целый мир, - мягко ответил тигр.
- Мне страшно открываться другим людям, - прошептала девушка, шмыгнув носом.
- А я не человек. Спи. Я побуду рядом, чтобы охранять твой сон, - улыбнулся он и, выключив свет, снова заключил ее в объятия.
Эта ночь стала для Снежаны благословением и отдыхом от жутких кошмаров, мучающих ее, а вот Алишеру пришлось собрать всю свою волю и уткнуться носом в собственную шерсть, чтобы перебить ее восхитительный аромат. Выдержка не являлась его сильной стороной, но контроль над собственным возбуждением был одной из немногих областей, в которых он достиг совершенства.