***
Почему теории всегда отличаются от реальности? Израненные ноги передвигались с трудом, на глаза наворачивались слезы, из носа текла влага. Работала, училась и веселилась, никого не трогала. Надо же было пойти на поводу у Снежаны и так встрять! Узкая дорога посреди засыпанного снегом поля превратилась в бесконечность. Несколько раз Лиза пробовала продолжить бег, но в измученном теле почти не осталось сил. Выжимая из себя все, что можно, она упорно переставляла ноги вперед. Надо гнать пораженческие мысли, поддайся им хоть на миг и конец! Ты сдалась и проиграла. Шум впереди подсказал, что до вожделенной трассы осталось немного и у нее открылось второе дыхание. Набрав в измученные легкие побольше воздуха, она перешла на быстрый шаг. Наконец-то люди! Небольшой холмик, на котором она поднялась, позволил оглядеть оставшийся участок дороги и узкий съезд. Интенсивное движение несущихся на скорости машин манило к себе, как магнит. До полиции, объятий мамы и теплого пледа, казалось, остался всего лишь шаг, но, сделав его, Лиза рухнула на колени. Знакомая темно-серая машина, за которой следовал белый фургон, поворачивала прямо к ней. Знакомая ментальная боль, зарождавшаяся иголочками, постепенно охватывала всю голову, вместе с осознанием собственного поражения. Она вцепилась в оружие, но нож и такая ценная пробирка выпали из разжавшихся от спазма пальцев, упав в рыхлый снег. Чем ближе становился автомобиль, тем быстрее таяла надежда, а мозг сильнее раздирало изнутри. Растянувшись на обочине, она отчаянно стонала и скручивалась, в бесполезных попытках хоть немного уменьшить свои страдания.
Как и в прошлый раз, все прекратилось внезапно, чувства постепенно возвращались. Лиза увидела, как рядом притормозила машина и ноги, обутые в знакомые бежевые туфли, направились в ее сторону.
- Ты всерьез думала, что сможешь сбежать от меня? - голос Чумы холодный и режущий по нервам раздался над ней, - когда ты проиграла в карты, я знал, что ты нарушишь обещание. Маленькая лгунья!
Он поднял ногу и носком туфли перевернул ее на спину, надавив подошвой на грудь. После приступа боли она не могла даже пошевелиться, так плохо ей стало.
- Отпусти, - еле выдавив одно единственное слово, произнесла Лиза.
- Нет. За все надо платить. Придется осложнить наш завтрашний урок фатальным исходом. Когда он начнется, помни, твой побег причина, а мое решение следствие.
Освободив ее грудь, Джонатан наклонился и поднял ее с такой легкостью, словно она ничего не весила. Положив девушку на заднее сидение машины, он одернул юбку, задранную почти до трусиков, и удобно расположил ее ноги. Такая упрямая. Ее грязные окровавленные ноги свидетельствовали о крепком боевом духе. Хорошо для женщины. Он ненавидел безволие и слабость, те, кто не мог бороться заслуживали только одной участи, рабской. Привезя подопечную домой, Чума сгрузил ее на руки служанкам, которые являлись идеальным образцом покорности. Невероятно скучным, но крайне необходимым в хозяйстве.
***
Стоя у задней двери, Лиза наблюдала, как мастиффы кидаются на стекло, бешено лая. Ее снова вымыли, вычистили и одели в платье. Точно такое же, как перед этим! Черное, узкое и чересчур обтягивающее грудь. Снаружи стемнело, но горящие фонари подсвечивали плитку и кусты. Видимо, злопамятные животные не смогли простить ей побега и дождика из перца, и возненавидели ее изо всех своих собачьих сил. Банки на кухне рванули в соответствии с планом, и часть кухни оказалась заляпана сгущенкой от стен до потолка. Возмущенные до глубины души домохозяйки оттирали каждый сантиметр, но это не столь напугало ее, как лицо Чумы. Увидев кухню, он глянул на девушку так, словно хотел убить на месте. Ей не показалось, у него действительно проглядывалось гипертрофированно заботливое отношение к дому. Хотелось сесть в машину для разрушения зданий и помахать металлическим шаром, разламывая стены и круша окна и мебель. А потом врезать им и по смазливой роже хозяина, отправляя его в далекий полет на луну. Ядро и полет. Опять вспомнился барон Мюнхгаузен. Эх, замечательная книжка, в детстве она ею зачитывалась.
Сделав шаг в сторону от двери, Лисенок поняла, что ноги слегка немеют. Токсин. У нее еще есть время, чтобы дойти до владельца дома. Придется унижаться и просить у него блокатор. Эта мысль заставляла ее сжимать зубы от сдерживаемых чувств. Но лучше принести на алтарь свою гордость, чем жизнь. Кроме нее у мамы никого нет и умирать пока рановато.