- Здравствуйте, - ее голос слегка дрожал, но она продолжила говорить, - среди вас находится преступник. Педофил. Помогите мне вычислить его и спасете свои жизни. Я хочу задать всем вам вопрос. Есть ли у вас дети? Если да, то сколько. Пусть начнет первый номер.
- Хотел бы я знать, кто из нас первый, - отозвался мужчина с наколкой, - мы не видим друг друга.
- Вы третий.
- А я значит четвертый, - прохрипел тот, кто висел рядом с трупом, - девчонка взорвала одного из нас, я чувствую куски его тела на себе.
- У первого шрам на груди, - помогла им определиться Лиза, а у второго бритый череп, но давайте вернемся к вопросу, у меня полчаса, помочь мне в ваших интересах.
- П-п-позвольте, зачем нас тут держат, по какому праву? - дернувшись в наручниках, первый попытался вырваться, - я никакой не педофил. У меня семья, три дочери!
- Уже меньше, чем полчаса! - выкрикнула она, - либо мы находим преступника, либо умрет любой из вас. Не отвлекайтесь, умоляю. Я такая же заложница ситуации, как и вы.
- Я бездетен, - откашлявшись, очнулся второй, - одиночество моя печальная участь.
- А у меня четверо! И Че? Оставишь моих детишек без отца? - татуированный ответил нагло, словно бросал ей вызов.
- Пятеро. У меня пятеро детей, - ответил четвертый, - какое это имеет значение?
Лиза облегченно выдохнула. Значит, одного она вычислила. Отцом пятерых детей являлся четвертый. Осталось трое. Можно попытаться спросить напрямую, кто из них педофил, но ей катастрофически не хватало знаний по психологии. Соврет ли на это паталогический лжец? А как поведет себя шизофреник? Неужели ей придется их пытать?! Обладатель татуировки из-за вызывающего поведения выглядел слишком очевидной мишенью, значит, оставалось двое. Отключив все переключатели связи кроме одного, она обратилась к первому. Застенчивое поведение, заикание, у него были все шансы оказаться верным выбором.
- Первый, скажи, ты любишь детей?
- Л-люблю.
- А как зовут дочерей, сколько им лет?
- Немного. Маленькие милые девочки. Девушка, выпустите меня, я нищий человек, живу от зарплаты до зарплаты. И не вмешивайтесь, - повернул лицо ко второму, ответил он, - что за голословные обвинения.
Сейчас она не слышала, что говорили другие, и это осложняло дело. Но ей не хотелось, чтобы они влияли на ее решения. Любит милых девочек. Как же. Ужасно подозрительный тип. Отключив его, она перешла ко второму.
- Вы единственный у кого нет детей. Почему? - строго спросила она.
- Я сирота. Мать и отец бросили меня, выкинули на улицу. Скитаясь по дворам и закоулкам, я мечтал о семье, но кому я нужен? Одинокий. Покинутый всеми. Я лишь поэт, я ветер улиц. Шепот мостовых и движение машин. Дети не смогут вылечить мою раненую душу.
- А вы кого-нибудь убивали? Гуляя по дворам? - вот ведь. Еще один подозрительный тип. Но вроде бы безобидный.
- Конечно. Чтобы спасти никчемного себя. Кинжал в крови и сердце бьется, еще мгновенье оборвется, та жизнь, что мне внушала страх, держу как птицу на руках.
- Вы педофил?
- Мне сложно осквернить уста, судьба моя, увы, проста.
- Да или нет? - если она услышит еще один стих, то захочет убить его и без приговора.
- Что вам сказать? Чего же боле…
Ужасный поэт. Не дослушав его до конца, девушка выключила связь. Хватит с нее. Послушаем следующего.
- Вы педофил? Что значит ваша татуировка?
- Я не в ладах с законом, но и не убийца, дамочка. Никогда не обагрю свои руки кровью. А эта наколка просто картинка. Я люблю женщин. Хочешь, проткну тебя как эту розу своим кинжалом? Чую, ты вкусная. Такой молоденький голосок. Свеженький.
Час от часу не легче. Хотя его слова только укрепили выводы о том, что мужчина невиновен. Педофил не стал бы клеиться к женщине, у него другие интересы. Но то, что его не могли поймать так долго, говорило об уме. Если его не могли вычислить профессиональные следователи, почему она надеется, что сможет?
- А кого вы подозреваете? Я считаю, что вы и четвертый невиновны, - решив раскрыть карты, спросила она.