Она формировала образы, пытаясь воссоздать дословно все, о чем говорила с его отцом и Мором, но ей плохо удавалась точность. Фразы обрастали другими словами, смысл местами искажался. Но, к ее потрясению, они общались! Джонатан вел себя, как нормальный мужчина, разве что чересчур много требовал и грозился, что ей предстоит очередное «обучение».
- Мой отец не мог сказать: «Заткнись глупая женщина и слушайся великого повелителя Хеллара». Я же просил, точнее!
- Я передавала общий смысл, но своими словами. Вроде бы все. Ты доволен?
- Весьма. Хотя ситуация с Мором меня беспокоит… - он ненадолго отключился, - я отправил зашифрованное сообщение Константину и Камулу. Мы придумаем, как ему помочь.
- Больше вопросов нет?
- Есть, - он загадочно смотрел на нее, - я давно хотел узнать, почему ты так трепетно относишься к чужой жизни? Те шерры, которые напали в подземельях, могли причинить тебе вред. И повстанцы… когда ты дралась в подвалах, мне хотелось влезть в твое тело по-настоящему и сломать им шеи. Ты обращалась с ними, как с хрустальными, а они воткнули в тебя кинжал! Мне придется что-то сделать с этим, чтобы ты не погибла в следующий раз из-за своего альтруизма, но, я хочу понять причины.
- Все просто… - она скорбно вздохнула, - все, кого я знала в прошлом, погибли, а вместе с ними умерла огромная часть меня самой, оставив крупинку, которая хваталась за все, что можно назвать своим. У меня не было даже личных вещей, что уж говорить о семье. Когда я понимаю, что могу кого-то убить, мой внутренний мир начинает рушиться, словно таким образом я рублю сук, на котором сижу. Это похоже на самоубийство, только ужаснее. С меня хватит, Джонатан! Я больше не вынесу смертей… Пусть все живут долго и счастливо и не надо это исправлять!
- Ладно. Я сам в состоянии позаботиться о врагах так, чтобы ты об этом даже не узнала, - он ухватил прядь ее волос, начав сплетать их в тоненькую косичку.
- Я тоже хочу узнать кое-что. Про Камула.
- Твой ненаглядный наставник в порядке, - Джонатан явно не ожидал такого вопроса и моментально помрачнел, подобно грозовой туче.
- Не злись. Мне важно разобраться в ситуации. Как я поняла, он плохо обращался с тобой, когда ты прибыл на Землю. Почему? Он не кажется жестоким.
- А я кажусь?
- Да.
- Можешь успокоиться. Ему приказали так поступить. Отец обожает воспитывать меня, устраивая испытания с самого детства. Я не погиб, но был близок к грани между жизнью и смертью, - его лицо исказилось болью, хотя голос сохранял видимое спокойствие, - если бы я умер, он сказал бы, что я слабак, и с чистой совестью вычеркнул бы меня из списка наследников. Его первенец погиб от подобных «тренировок» и теперь мы, его дети, делаем вид, что старшего брата никогда не существовало.
- Джон это ужасно! Да как ты вообще можешь называть его отцом? Он не заслуживает хорошего отношения! – она поняла, что ей хочется свернуть Дейм-Рею шею и не заметила, как на глаза наворачиваются горячие слезы, наполненные гневом и возмущением.
- Это всего лишь жизнь, какой смысл рыдать над чьим-то прошлым? – он прижал ее к себе и незаметно поцеловал в макушку.
- А мать о тебе заботилась?
- Я плохо ее помню. Ее забрали, когда я был совсем еще маленьким.
Злата положила ладонь ему на грудь и принялась мять тонкую ткань рубашки.
Пальцы нащупали крохотный бугорок под тканью, и она поняла, что ее начинает охватывать возбуждение. Джонатан протяжно выдохнул и замер, реагируя на прикосновения.
- Если бы не наша связь, я бы тебя хотела? – она перекатывала его сосок, бессовестно его дразня. – Все время боюсь, что ты внушил мне все это.
- Я ничего не внушал. Ты хотела меня с нашей первой встречи, златовласка. Смотрела и не могла отвести от меня взгляд.
- Ах так? А ты, значит, не хотел?
- Я этого не говорил, - он перекатился, нависнув над ней, - и хватит меня провоцировать.
Он протиснул свою руку ниже, больно сжав ее бедро.
- Джон, пожалуйста, - она явно расстроилась, - побудь со мной нежным, хотя бы один раз! В качестве эксперимента.
- Я не знаю, чего ты от меня хочешь, - он опустился ниже, прижимая ее своим телом и обволакивая теплом, - опиши конкретнее. Что ты понимаешь под словом нежность?
- Ласковые слова, не шлюха, а например моя дорогая. Мягкие прикосновения, которые не раздирают кожу в кровь, поцелуи, медленные и глубокие, но не грубые. Разве тебе ни разу не хотелось прикасаться к кому то бережно?
- Я привык брать свое силой. Жестко. Ломать сопротивление.
- А если сопротивления нет? – она обвила его шею и выгнулась, прижимаясь обнаженной грудью.
- Хм. Начнем с ласкового слова. Как тебе «кабачок»?
- Почему кабачок?!
- Ненавижу кабачки, - он аккуратно сжал ее грудь и потянулся к губам.
- Ты неисправим.
- Верно.