Вместо того чтобы приступить к поискам преступника, Зют и Аквилон были вынуждены таскаться за вжившимся в новую личину Флурром по лавкам ювелиров, где самозваный купец долго и придирчиво осматривал серебряные чаши и кубки. Предлагаемые образцы не удовлетворили мастера Гартунга, и он сделал заказ по собственным эскизам, уплатив при этом залог за материал. Старательно помалкивавшие посьерране диву давались тому, как вошедший в образ Флурр торгуется с ювелирами за каждый серебряный кружочек, хотя синтезатор мог бы завалить ими весь город. То же самое повторилось и на второй день, и на третий. Лишь под вечер, кляня на чем свет стоит идиота Флурра, Аквилон и Зют выбирались на свободу и спешили в die Bierstube[11], преследуя двойную цель — отдохнуть душой и разжиться информацией.
В первый раз им пришлось покинуть это славное заведение несолоно хлебавши. Флурр не позаботился о том, чтобы выдать им серебряные кружочки. На следующий день выяснилось, что бюргер Михаэль Гартунг — порядочный скряга. И это вдобавок к прочим своим недостаткам! Дабы не зависеть от прихотей Флурра, посьерране были вынуждены спешно разрешить проблему финансирования, точнее, наполнения своих карманов достаточным количеством гульденов и талеров. Рискуя попасться на глаза хозяйке дома, они ночью, крадучись, спустились в темный подвал, чтобы вскоре вылезти из него грязными, в паутине и пыли, но весьма довольными собой. В кармане Зюта побрякивали золотые монеты, Аквилон тащил увесистый мешочек с серебряными кругляшками.
На следующий вечер они отправились в die Bierstube. Пред тем Зют самоуверенно заявил:
— Нисколько не сомневаюсь, что всего за пару часов мы получим сведений больше, чем на улицах городка за целый месяц.
Но не тут-то было! Сколько глупостей они наделали в тот вечер, лучше не вспоминать. А сколько глупостей они наделали в первые дни своего пребывания в городе! Сколько вызвали подозрений!
Длинная цепь ошибок и недоразумений началась с того, что по совету коррелятора времени посьерране обрядились в вычурные, идиотского вида костюмы. Узкие жакеты, тесно облегающие бедра штаны и особенно неудобные узконосые туфли с вытянутыми носами. С первых же шагов путешественники во времени почувствовали косые взгляды, встревожившие их не на шутку. Подозрительный Аквилон даже решил, что их разоблачили. Но все оказалось куда проще. Просто подобную одежду вот уже десять лет никто не носил. Кляня земные обычаи — стиль одежды в Содружестве оставался неизменным многие столетия, — астронавты заказали синтезатору более современную одежду, модифицированную потайными карманами и контейнерами, после чего перестали выделяться в толпе горожан.
Немало неудобств доставлял и язык, не похожий на тот, которым пользовались пять столетий спустя. Лишь Флурр говорил как надо; Аквилону и Зюту пришлось срочно совершенствовать свои познания.
Нередко опасные ситуации возникали из ничего — из неумения правильно поприветствовать известного богача или оплатить покупку. Уже обжившись, посьерране не раз со смехом вспоминали, как Аквилон расплачивался первый раз в die Bierstube. При виде покатившейся по столу золотой монеты хозяин заведения согнул спину в дугу и сообщил, что господа могут пить бесплатно целую неделю. А наутро бюргерши шептались о подозрительной расточительности слуг мастера Михаэля. Зют что-то соврал по этому поводу вдове Шельзе, но вышло не очень убедительно. С тех пор посьерране вели себя поосторожней.
Но шло время, и горожане привыкли к странным гостям, а гости привыкли к городу. У посьерран появились свои пристрастия и привычки. Флурр, которого местные бюргеры уважали за солидность и немалые деньги, не вылезал из мастерских и лавок и почти каждый вечер отправлялся в гости к какому-нибудь купцу или мастеру. Все были рады видеть у себя der eiche Herr[12] Михаэля. Аквилон, как и следовало ожидать, пользовался успехом у бюргерских дочек. Зют, которому пришлась по душе местная кухня, особенно по части выпивки, предпочитал коротать время в пивной, слушая занятные, принесенные бродягами из далеких земель, истории.
— И превратил вечный град в вертеп, растлевая блудом матрон и девиц! — восклицал монах-странник, и обличающий пламень горел в налитых вином и дурной кровью глазах.
Посьерране знакомились с жителями городка, наводили справки. Аквилон действовал через Mädchens[13], охотно поверявших свои, а заодно и чужие тайны белокурому красавчику. Оружием дознания Зюта была пивная кружка.
— Herr, еще пару eine dunkle Geschichte![14]