— А раньше ты не мог так сделать? — угрюмо буркнула я.
— Ты не просила.
— Я и сейчас не просила.
— Убрать?
— Издеваешься?!
— И не думал. Но если тебе удобнее со своим…
— Нет! Не трогай! Мне всё нравиться, — поспешила я заверить элементаля, пока он не убрал голографическую панель. — Спасибо. Но мог и раньше сказать, что ты так умеешь.
— Мои возможности на этом острове практически безграничны. А ты находишься возле моего сердца, где мои силы равны богам. Конечно, я могу многое! — Возмутился моей недалёкостью Ангард.
Тяжело вздохнув, подогнула под себя ноги и продолжила поиски печатей. Хорошо, что эта работёнка не заставляет вдумываться в то, что делаешь, и есть время на размышления. Поэтому я пролистывала графики на автомате, выработанном за последнее время на отлично, а сама вспоминала возвращение на АпОкалипс.
Какими бы не были намерения бога Фэбуса и двух властолюбивых ламий, а Акил всё же наказал их за спровоцированную войну. Шива и Сейша лишились места глав кланов, а Фэбус на год потерял божественные силы. Но, судя по обвивающим его змеиным хвостам ламий, скучать и сожалеть ему будет некогда. Да и не сильно он расстроился. Что такое год, когда живёшь бесконечно долго, если не бакопоришь конечно. Поэтому, когда мы уходили через портал, я успела увидеть страстный поцелуй сразу с тремя участниками! Ого! У змей языки были раздвоены и зелёного цвета! Жуть! Но Фэб был явно другого мнения, с упоением сплетая свой розовый язычок со змеиными. Досмотреть мне не дал Акил, за руку вдёрнув в портал.
Вышли мы на поляну, где я познакомилась с Мортисом, который сейчас стоял рядом, а от его копыт расходились лучики ледяной корки, впрочем, как и от меня. Стоящий рядом Война, тряхнул рогатой головой, а потом отступил от меня на несколько шагов. Я с интересом наблюдала за лавовым монстром, каким он сейчас для меня казался. Ведь даже в боевой форме я мелкая щепка по сравнение с этим великаном. А Акил взял двумя руками меч и с силой, по рукоять, вогнал его в землю, после чего морда на основании лезвия ожила, глаза засверкали красными углями, появились маленькие когтистые лапки, которые упёрлись в грунт, а потом красно-белое пламя вырвалось из-под оружия, поглощая его и утягивая куда-то вниз.
А сам Война спокойно стоял и наблюдал за мной. Когда я перевела на него очумевший взгляд, он зажёг огонь, который охватывал руки до локтя, плавно переходя на плечи, голову, рога, а на груди скручивалась уже знакомая лавовая спираль. Но в этот раз ручейки магмы тянулись от грудных плит, распространяясь маленьким солнышком по всему телу. Пламя становилось всё выше, ярче, горячее, пока вся фигура не покрылась лавой и огнём, после чего, вспыхнув особо сильно, на секунду ослепляя, оно исчезло, оставляя после себя обнаженного мужчину с догорающей спиралью на груди, которая через секунду полностью впиталась в тело.
Как это было красиво. И превращение, и совершенство нагого Акила. Но вот он щелкнул пальцами и на нём появились штаны и рубашка, скрывая от моего заинтересованного взгляда всю прелесть.
— Не стоит на меня так смотреть, Алира, если не готова отвечать за последствия, — серьёзно сказал Акил, посмотрев на меня горящим взглядом всё ещё красных глаз. А я смутилась и отвернулась, но благо дело с этой форме не видно моей горящей физиономии. — А теперь повернись к Мортису, он поможет тебе обернуться. Обязательно запомни это чувство, при переходе из одной формы в другую, чтобы потом могла сделать это без помощи.
Я послушно обернулась к Тису, ласково потрепав по носу, и посмотрела в неоновые озёра коня. И буквально сразу в груди всё замёрзло, будто вместо сердца у меня глыба льда, а снаружи кожу обживал сильный жар. Всё в точности да наоборот. Когда превращалась, холод был снаружи, а жар внутри, сейчас же в обратном порядке. И снова Тис показал мне всё со стороны. Как я и думала, от груди пошли молнии льда, покрывая меня ледяной коркой, а от кончиков пальцев на руках и ногах, поползли вверх языки голубого пламени, покрывая всю фигуру. И вот я уже стою двухметровой ледяной статуей, объятой бирюзовым огнём. После чего послышался трескающий звук, от груди по всей ледяной поверхности пошли трещины, пламя взревело сильнее, потом произошел взрыв, и осколки от меня полетели в разные стороны, а я, не устояв на ногах, осела на землю, голым задом.
Поднесла руки к лицу, чтобы убедится, что всё получилось.
— Я, конечно, не жалуюсь, мне всё очень нравиться, но советую тебе накинуть на себя что-нибудь, — послышался сдавленный голос Акила.