Глава 47
Художник сидел в мастерской и творил свое очередное произведение, когда в помещение вбежал дворецкий Каминада:
– Дон Сальвадор, Вы слышали, умер генерал Франко!
– Когда?
– Сегодня ночью.
Дали уронил кисть.
– Не может быть!
– Он умер! Сообщили по радио и телевидению.
Дали обмяк на стуле. Страх стал заполнять его сознание. Перед глазами появилась картина «В предчувствии гражданской войны», написанная ровно сорок лет назад. Опять из одного прекрасного человека страна может превратиться в двух страшных монстров, пожирающих друг друга. Но сейчас уже вторая картина – «Всадники апокалипсиса» – предстала перед ним, и первый посланник на белом коне вдруг вырос в его сознании. Бог посылал предупреждение: не позволяйте злобе взрастить войну, берегите мир и страну.
Дали вышел на улицу, в городе все было спокойно, никто не шел на баррикады, никто не звал в бой. «Уфф, – вздохнул художник, – может быть, и пронесет». Многие ругали генерала Франко, но он держал страну в железном кулаке, не давая больше людям уничтожать друг друга. Дали теперь смотрел в будущее с большой опаской, помня, что первый всадник апокалипсиса промчался по стране. Догонит ли его второй, красный или все-таки люди прислушаются к голосу разума? Сальвадор очень переживал за будущее любимой Испании, он помнил, к чему привела гражданская война, сколько невинных душ было погублено, сколько несчастья и бед выпало тогда на долю его прекрасной земли. Где-то там, в Мадриде, Барселоне, Валенсии, Гранаде, Севилье, миллионы людей выходили на манифестации в поддержку проведения демократических реформ, а здесь, в маленьком городке, где жил Дали, было тихо и беззаботно. Но художник дико страдал, ожидая, что все изменится и вскоре понесется по Испании красный всадник войны.
Глава 48
В то время как Гала развлекалась со своими любовниками в замке Пуболь, старый друг художника, дворецкий Каминада, всегда находившийся с хозяином, вызвал скорую помощь для Дали, состояние которого резко ухудшилось. Сальвадора госпитализировали, и преданному слуге не оставалось ничего другого, как коротать долгие тревожные часы в больнице, ожидая, когда выйдет врач и расскажет о состоянии его хозяина. Прошло больше четырех часов. Каминада стал сильно волноваться. Вскоре вышел врач.
– Вы кто?
– Я дворецкий дона Дали.
– Хм. Вы знаете, что Ваш хозяин – наркоман?
– Не может быть! Дон Сальвадор практически никогда не пил, он не принимал наркотиков. Единственное, что он принимал, это таблетки от депрессии.
– А кто настоял на этих лекарствах?
– Его супруга Гала! – ответил пораженный такой новостью дворецкий.
– Странно! У него в крови обнаружена очень большая концентрация валиума и амфетамина. Это довольно сильные наркотики, и, судя по всему, их ему давали довольно продолжительное время. – Врач посмотрел на управляющего. – Не позволяйте больше давать дону Дали никаких таблеток, кроме тех, которые выпишу я. Сейчас Вашему хозяину придется провести несколько недель в больнице, у него страшная интоксикация организма, он будет несколько дней лежать под капельницей, затем мы будем бороться с ломкой, физической зависимостью. Затем надо восстанавливать психику. Наркотики давали временное успокоение и одновременно разрушали его мозг. Вы должны оберегать дона Дали от любых попыток дать ему наркотики. Вы поняли?
– Да, конечно, доктор! Я работаю у него больше тридцати лет, и он мне глубоко не безразличен.
Вскоре в больницу прибежала Гала.
– Где мой муж? Что Вы с ним сделали? А ты куда смотрел, старый дурак? – набросилась она на дворецкого.
Каминада опустил голову. Он не хотел, чтобы она видела его ненависть к этой страшно неблагодарной женщине, которая вытягивала из мужа все деньги на свои похотливые похождения и при этом травила его наркотиками.
Глава 49
Через два месяца Дали выписали из больницы, его здоровье было сильно подорвано, буквально за пару лет из энергичного искрометного человека он превратился в дряхлого старика. Дворецкий больше не оставлял Галу наедине с Дали. Он проверял все тумбочки, полки и стол хозяина после ухода его супруги. Художник много времени проводил в своем саду, любуясь цветами. Вскоре его пошатнувшееся здоровье постепенно стало приходить в норму. Смотря в небо, Дали осознавал, что жизнь уходит: «Странно, я всю жизнь шифровал в своих картинах заклинание на вечность. Но вечная жизнь разбитым стариком мне не нужна. Видимо, я не закончил свое колдовство, надо сделать еще несколько шагов, чтобы свершилось пророчество».