"Значит, без сомнения, мне помешала злая воля какого-то колдуна - но какой тайный враг натравил его на меня?"
Резко повернувшись Урос вспомнил о своей ноге. Она почему-то стала тяжелее чем обычно.
Он откинул простыни, увидел гипс и содрогнулся. Его ногу замуровали в маленький гроб, уму не постижимо! Какой устрашающий знак! С тоской подумал он о чудесных снадобьях из трав, кобыльего молока, кожи змей, зубов волка и жал скорпионов, которые перемалывают в тонкий порошок рогом старого быка. Каждое из этих волшебных средств приготовляется лекарем медленно, с молитвами и заговорами. А это? Что это такое? Видно они хотят его смерти, эти доктора из Кабула? Лоб Уроса стал горячим, а волосы намокли от пота.
Он быстро накрылся простыней вновь. Ну вот, опять она идет сюда, эта европейская женщина! Она была еще молода, и ее черты выражали спокойный, приветливый характер. На ломаном афганском, - который перевел ему сосед по палате, - она объяснила, что к чавандозу пришли, и хотя уже поздно для посещений, но для него сделали исключение.
Мокки прошел через зал опустив голову, смущенный таким количеством взглядов. Но как только он подошел к Уросу, то как обычно, широко заулыбался.
- Я слышал, что Пророк хранил тебя и ты скоро поправишься. - сказал он и тут же добавил - Джехол стоит в конюшне, накормленный, напоенный. Хорошая солома, хороший овес. Почти как у нас.
- Кто возвестил халлал? - спросил Урос резко - Мазари или Катагхан?
Мокки засмеялся.
- Да замолчи ты, болван, - дернулся Урос, - Кто?
- А ты не догадываешься? - спросил Мокки счастливо улыбаясь, - Один из наших выиграл бузкаши. Ну, теперь ты доволен?
Урос стиснул зубы. Произошло самое плохое. Маймана победила. Победила без него!
- Кто?
- Солех - ответил Мокки
- Как, Солех? Его лошадь была в самом конце!
Мокки взмахнул своей широкой ладонью и воскликнул:
- Ему помог Аллах. Джехол же оказался без седока. И он взял Джехола!
От неожиданности Урос вздрогнул. Значит, даже его собственный конь покрыл его позором и он ничего не может сказать. Во всех командных состязаниях, это было обычным делом, когда всадник берет себе чужую лошадь, если на ней больше нет седока.
- Тебе повезло вдвойне - продолжал Мокки - Маймана выиграла и с сегодняшнего дня Джехол твой.
Урос посмотрел на него не понимая и саис повторил опять:
- Конечно! Ведь Дьявольский жеребец победил. Теперь он принадлежит тебе!
А Урос внезапно вспомнил ту торжественную речь Турсена на базаре Даулад Абаза. Как он сказал? "Если в Кабуле, мой Джехол победит в Шахском бузкаши..." А так же он вспомнил ту благодарность и нежность, которую испытал к отцу впервые в жизни и его сердце наполнилось ядовитой горечью. Самый прекрасный конь долин теперь принадлежал ему, но благодарить за это он должен другого всадника.
Вернулась медсестра и принесла маленькую, блестевшую металлом, трубку. Сосед Уроса сказал, что это градусник и объяснил как им надо пользоваться.
- Это невозможно! Никто в мире не заставит меня сделать такое! - Урос побелел от гнева, а от стыда все остальные слова застряли у него в горле.
- Хорошо, я скажу, чтобы потом за градусником прислали афганца.-примирительно ответила медсестра.
Мокки покачал своей большой круглой головой. Какое возмутительное обращение!
- Солех и остальные из Майманы, просят их извинить. Они не смогли прийти к тебе сегодня вечером. Шах в своем дворце устроил в их честь праздник. Они придут тебя проведать завтра.
- Нет! - выпалил Урос. - Нет! Никогда!
И хотя они говорили между собой на одном из узбекских диалектов, который в Кабуле никто не понимал, Урос добавил шепотом :
- Этой ночью ты, вместе с моей одеждой и Джехолом, придешь под эти окна.
- Но вход в больницу охраняют солдаты - возразил Мокки
- В карманах у меня достаточно денег - сказал Урос - Подкупи их! А если они не будут брать деньги, ты перепрыгнешь через стену и поможешь мне перелезть. Ты достаточно высокий и сильный для этого.
- Что ж, могу тебя понять - ответил Мокки, - Правда, могу понять...
В полночь Урос встал, проковылял до окна, отрыл его и проклиная гипс, взобрался на подоконник. Мокки помог ему сесть в седло. Ворота в парк были открыты, а охрана скрылась в помещении для караула.
Когда они очутились снаружи и долгие стены остались позади, Мокки спросил:
- Ты думаешь нас будут искать?
- Конечно, - ответил Урос, - Но найти нас они не сумеют.
Он остановил коня.
- Сначала, мы должны изгнать злых духов. Принеси какой-нибудь камень
Мокки подобрал большой камень с краю дороги. Урос выставил свою ногу и приказал:
- Разбей этот проклятый гроб!
Мокки ударил со всей силы. Боль оказалась такой неожиданно сильной, что Урос натянул уздечку и Джехол встал на дыбы. Но гипс распался на тысячу кусков.
- В моей сумке есть лист бумаги, на которой что-то написано. Это слова Пророка. Один мулла из Даулад Абаза выписал мне их из своего Корана. Приложи этот лист к ране на моей ноге и плотно прибинтуй поясом.
И Мокки все сделал так, как он ему приказал.
* ЧАСТЬ ВТОРАЯ *
Искушение
ЧАЙХАНА
Дорога ведущая вокруг Кабула была запутанной и опасной, в особенности для того, кто был нездешним. Но хотя Урос желал уехать отсюда как можно скорее, он не поехал напрямик через город, а выбрал этот путь. За эти несколько дней он видел столько полицейских патрулей и солдатских бараков, столько офицеров и чиновников, что весь город казался ему одной огромной ловушкой. Он был уверен, что все эти люди и многие другие, скоро получат приказ - а возможно, уже получили - схватить его и силой вернуть в клинику, на ту железную постель, чтобы он и дальше терпел издевательства бесстыдных иностранцев. Мокки тоже был в этом уверен. Мужчины из степей не могли себе представить, что для сильных мира сего судьба какого-то всадника - пусть даже знаменитого чавандоза - была не важнее пыли клубящейся на дорогах Кабула.