Я не стал спорить. Он был прав.
— Каково сейчас наше положение? — спросил я. — Есть ли связь с Землей?
— Чужаки называют себя колбонгами, — сказал Вученевич. — В радиограмме с Земли потребовали для начала отпустить заложников. Колбонги взяли паузу на обсуждение. Мазур считает, они готовы удовлетворить требование частично. Но с тех пор, как меня перевели к тебе, я о наших ничего не слышал.
— Ну а здесь что?
— Кажется, те, кто заправляют всем на этом ковре самолете, не очень-то довольны рвением подчиненных. Мертвый нар’данский шпион им неинтересен. — Он скривился, помолчал. — Саша, мне показывали запись допроса. Ее начало. Это все правда?
— Постарайся что-нибудь узнать про то, как идут переговоры. — Я не хотел оправдываться еще и перед ним. — Вдруг от нас хоть что-нибудь, да зависит.
Но надеяться на это было бы глупо. Как и на то, что Земля добровольно согласиться вмешаться в конфликт двух инопланетных держав, не выяснив, на чьей стороне сила… Но был ли выбор?
Мы попали между двух жерновов, и Земля вместе с нами.
Возможно, нар’данцы могли бы оказать помощь — будь они в курсе происходящего. Но колбонги не казались дураками, которые будут ставить ловушки на виду у врага.
Вученевич молчал, ничего не происходило, и вскоре я уснул глубоким сном без сновидений.
По пробуждении меня накормили консервантами из наших запасов. Чувствовал я себя уже сносно и ожидал продолжения допроса. Но вместе со знакомым колбонгом-экзекутором через раздвижную дверь прошел еще один инопланетянин: с чисто выбритым лицом, тоньше в кости, но выше ростом и, очевидно, рангом тоже, хоть и носил такую же серую форму.
— Капитан шлюпа «Савой» Эстен Норнис, — представился он на хорошем.
— Александр Кремнев, старший инженер Первой Лунной станции. — Я сел на койке, насколько позволяли провода. — Мы по-прежнему заложники?
— Они, — тяжелый подбородок Норниса качнулся в сторону Вученевича, сразу постаравшегося стать как можно более незаметным, — да. Но Ваш статус не определен. Мы не можем исключить случайности. Однако доктор Хеймес и старшина Квифт, — Норнис посмотрел в сторону колбонга-экзекутора, — подозревают, что вы подверглись глубокому кодированию. Поэтому для ясности будем считать вас военнопленным.
Мне показалось, сам он всерьез сомневается в моих связях с нар’данцами.
— Федерация Колбонг соблюдает Конвенцию, — сказал Норнис с нажимом. — Александр, я приношу вам извинения: виновные в злоупотреблениях будут наказаны после завершения нашей миссии.
Я не нашелся, что ответить, и скрыл удивление за вежливой улыбкой.
— Есть ли у вас жалобы или пожелания? — спросил Норнис.
— Могу я связаться с нашим капитаном? — попытал я счастья.
— Позже. — Норнис попрощался кивком и вышел вон. Квифт, зло стрельнув на меня глазами, последовал за командиром; затем вышел и врач-колбонг с подносом посуды.
Двери за ними соединились с тихим щелчком.
— Как я понял, из-за этой Конвенции их родную планету один раз уже чуть не превратили в кучку астероидов, — шепнул мне Вученевич. — Но не все такие благоразумные, как этот Норнис.
Я и не обольщался.
В медицинском боксе, который сделали камерой нашего содержания, не было ничего, кроме пары коек, стола, санузла и замысловатого медицинского оборудования; наши с Вученивечем попытки разобраться в принципах его действия напоминали попытки маленького ребенка понять устройство автомобиля. Если залить топливо и включить зажигание, колеса начнут вращаться, и машина поедет: таков был уровень нашего понимания…
Через пару часов в бокс привели Мазура. Вученевич сразу накинулся на него с вопросами, но тот отмахнулся от поляка, как от назойливой мухи.
— Рад видеть тебя живым и здоровым, Саша. — Голос у пилота был уставший; даже глаза-импланты, казалось, потускнели. — Новости хорошие или плохие — это с какой стороны посмотреть. Переговоры с Землей идут по зашифрованному каналу.
— То есть, дома о нас не знают? — снова вклинился Вученевич.
— Конечно, знают: но только те, кому надо! — зло посмотрел на него Мазур. — И на Аргусе знают. Капитан Норнис частично выполнил требование Земли: загрузил половину ребят в индивидуальные спасательные капсулы и запустил в космос по курсу к Аргусу. Спасательный модуль уже подобрал их и доставил на станцию. Билл час назад вышел на связь.
— Это хорошая новость, — сказал я. — А плохая?