Пятому было больно. Чертовски больно. Он раз за разом спасал эту семью, отдал всю свою жизнь. Посвятил годы попыткам разгадать, что стало причиной конца света. Пропускал мимо ушей вечные обвинения в Далласе, пытался доказать себе, что то, что он делал, важнее всех мелких неувязок. Пускай братья и сёстры будут его недолюбливать, лишь бы спасти их, лишь бы не видеть снова, как они погибают из-за своих и его неверных решений.
Поэтому он съязвил.
Растянув губы в ядовитой улыбке, мальчик с вызовом посмотрел на сестру: давай, скажи, что я не прав, и что нельзя бить по больному, когда точно знаешь, куда ударить.
Он не учёл одного. Его глаза, ещё красные от вчерашних слёз, полные боли и надежды на то, что его если не простят — хотя бы примут.
— Ты плакал вчера, да? — вдруг тихо спросила Эллисон.
Она прислонилась к столу и скрестила руки на груди. Пятый замер, словно получив пощёчину, услышав её слова. Он открыл рот, чтобы ответить, но теперь по больному, кажется, только что ударили его.
— Не плакал. Был пьян в хлам, — отмахнулся он, поморщившись.
Эллисон кивнула.
— Ну конечно. Ты себя в зеркало видел?
Пятый недовольно нахмурился.
— Не похоже, что ты сейчас с похмелья, — улыбнулась она.
— А по-твоему, почему Клаус там пытается докопаться до Антарктики в поисках обезболивающего? — прошипел мальчик.
Эллисон подалась вперёд, чтобы выглянуть через дверной проём в коридор, куда ушёл Четвёртый.
Пятый недовольно нахмурился. Переодеваться при Эллисон он не собирался, а отвлечение в виде поиска рубашки закончилось слишком быстро. Поэтому он внимательно посмотрел на ту, что держал в руках, сделал вид, что сегодня она к его глазам не подходит, и стал искать что-нибудь другое.
— Мы вернёмся в свой мир, где ты в разводе с тем парнем, Питером, — сказал он. — И вернём тебе Клэр.
— Его имя Патрик, Пятый.
— Неважно.
Эллисон закатила глаза. Конечно, ещё бы для Пятого было важно то, что имеет значение для неё. Но тем не менее он, кажется, действительно хотел помочь. Она медленно кивнула.
— Как мы это сделаем? Снова перенесемся в Даллас?
Пятый усмехнулся. Бросив все рубашки обратно в шкаф, прошёл к столу. Отобрал у сестры тетрадь, которую та хотела взять и захлопнул.
— Никаких больше перемещений во времени. Не дальше, чем на пять минут. Я не готов.
— Ты не готов? — Эллисон не сдержала насмешливую улыбку. Не то чтобы Пятый каждый день признавал, что он что-то не может сделать.
Мальчик невозмутимо кивнул.
— Не хочу окончательно впасть в детство или снова подвергнуть мир опасности из-за какой-нибудь банды Клауса.
— Вообще-то, — послышался голос с кухни, — Мы предпочитали называть себя…
— Заткнись и ищи таблетки! — рявкнул Пятый, наконец, дав себе волю при возможности хоть на кого-то наорать.
Эллисон вздрогнула от неожиданности и искренне посочувствовала Клаусу, которому приходилось делить квартиру с этим маленьким неуравновешенным психом.
— Тогда как мы это сделаем? — спросила она.
Пятый опустил взгляд на тетрадь. Казалось, теперь он совершенно забыл о своих эмоциях и полностью погрузился в свои расчёты и планы.
— Я пытался решить это с тех пор, как мы с тобой говорили о Клэр три дня назад. И пришёл в никуда. Перемещения во времени не безопасны. Без чемоданчика, по крайней мере.
— Тот эмо-Бен ещё ответит мне за него! — пообещал Клаус, возвращаясь в комнату со стаканом воды и пачкой обезболивающих.
Пятый смерил его долгим взглядом, но стакан принял молча.
— Вчера Клаус подал мне отличную идею, — начал он.
Эллисон удивлённо изогнула бровь, недоверчиво глянув на Четвёртого. Тот почти обиделся.
— Перемещениями во времени можно спровоцировать ещё один апокалипсис или же настроить против себя Комиссию.
— Но Херб вроде добрый, — неуверенно протянул Клаус. — Вряд ли он станет…
— Станет, — отрезал Пятый, посмотрев на брата с крипово-злобной улыбкой.
— Какой у тебя план? — нетерпеливо спросила Эллисон.
Пятый повернулся к ней.
— Я подумал о перемещениях не во времени, а между мирами. По сути, каждое наше путешествие создавало отдельный мир. Это как бесконечный набор копий нашей вселенной, которые отстоят друг от друга в промежуточной разнице…
— Пятый, — перебил мальчика Клаус, заметив непонимание на лице сестры. — Попроще.
— Мы переместимся через пространство, как твои любимые «Слайдеры», — пояснил Пятый, обречённо вздохнув.
— Они не мои, а Бена, — пробубнил Клаус.
— Неважно.
Эллисон скептически хмыкнула.
— Ты так умеешь? Перемещаться через пространство?
Пятый поджал губы.
— Ни разу этого не делал. Я могу перемещаться в пространстве, разрывая ткань реальности. Думаю, это что-то между этим и путешествиями во времени. Попробую найти способ. Но в этот раз один я экспериментировать не стану.
Эллисон была возмущена. Мало того, что Пятый затеял новую опасную авантюру, так он ещё и хотел подвергнуть риску всю семью.
— Есть вероятность, что я застряну в другом мире. Или не смогу вернуться в этот. Вместе будет проще исправить это, — аргументировал Пятый, с долей страха глянув на Клауса. Не на Эллисон, она не поймёт.
Клаус улыбнулся.
— Старик прожил сорок пять лет с пластиковым манекеном, Элли, — поддержал брата он. — Думаю, он имеет право ждать, что мы пойдём с ним в этот раз.
— У нас есть реальный шанс вернуть Клэр, — обрадовавшись поддержке, заверил Пятый.
Эллисон с надеждой посмотрела на него. Мысли о риске отпали сами собой, когда она поняла, что у неё действительно снова появится возможность увидеть дочь. Эллисон кивнула.
— Хорошо, — после недолгого молчания согласилась она. — Мы сделаем всё так, как ты скажешь, Пятый.
Она хотела добавить столь важное «спасибо», но мальчик, услышав начало предложения, нетерпеливо открыл тетрадку и полностью погрузился в новые расчёты. Клаус улыбнулся, жестом приглашая Эллисон оставить брата одного.
Хотя сам он недолго следовал своему же решению, и заглянул в комнату Пятого, едва выпроводив Эллисон. Мальчик стоял перед шкафом и застёгивал пуговки на своей рубашке — на той, которая, по каким-то глупым заявлениям, якобы подчёркивала его глаза.
— Ты ведь в курсе, что хамить было необязательно? — усмехнулся Клаус, прислоняясь к стене. — Всё-таки с любимой сестрой разговаривал.
Пятый нервным движением застегнул верхнюю пуговицу.
— А ты ходил за таблетками или грел уши? — раздражённо спросил он.
— Ты нам всем усложняешь задачу, — пробормотал Клаус.
Пятый недовольно посмотрел на него и опустился на пол, чтобы зашнуровать ботинки. Сделал вид, что ему не особо хочется знать, о чём говорил брат. Правда, ненадолго.
— И в чём же заключается ваша задача? — с безразличием ехидно спросил Пятый.
Клаус улыбнулся.
— В том, чтобы любить своего маленького братика, — сказал он и ловко увернулся от полетевшего в него ботинка.
========== Часть 4 ==========
Ваня откинулась на матрас и уставилась в исписанный формулами потолок. Исписано в комнате было вообще всё. Ей было бы не по себе, но в комнате собралась вся её семья, так что волю эмоциям дать не получится.
Они делали это ради Эллисон.
Пятый повернулся к ним и положил ручку на стол.
— Вроде готово, — неуверенно проговорил он.
— Вроде? — недоверчиво переспросил Лютер.