Пятый усмехнулся и уставился в потолок.
— Отлично. Рад, что ты всем довольна, — устало выдохнул он.
Эллисон улыбнулась и протянула ему картонный стаканчик, который держала в другой руке.
— Специально заехала за кофе для тебя, — призналась она. — Подумала, тебе станет полегче.
Увидев стаканчик, Пятый торопливо оттолкнулся от подушки, неуклюже усаживаясь на кровати. Не поблагодарив, выхватил его из рук сестры и сделал сразу несколько глотков, запрокинув голову назад и закрыв глаза от удовольствия. Эллисон тихо засмеялась.
— Этот кофе стоил того, чтобы вернуться сюда, — хмыкнул Пятый, наконец, опустив руку.
— Помогло? — улыбнулась Эллисон.
Пятый кивнул.
— У перемещений во времени свои последствия, а у перемещений между пространствами, видимо, свои. Тебя вот сейчас полторы штуки, — признался Пятый.
— Тогда ложись обратно, — обеспокоенно попросила она.
— Вот и Лютер так сказал. Какие же вы всё-таки с ним одинаковые, — закатил глаза мальчик, но послушно облокотился на подушку, нагло всучив сестре пустой стаканчик. — Мне уже лучше. Правда. По крайней мере, Клаусов было три, когда мы в последний раз виделись.
— Я боялась, что выйдет снова как с Далласом, — призналась Эллисон, ставя стаканчик на пол.
Пятый пожал плечами.
— В этот раз у меня было больше времени. Тогда я просто попал в примерно тот же промежуток времени, из которого переместился в последний раз.
Эллисон не хотелось снова ворошить прошлое. Что бы она ни сказала, ничего приятного из этого не выйдет.
— Ты не против, если я… — Пятый вдруг накрыл глаза ладонью и улыбнулся, — Видеть больше одной Эллисон выше моих сил.
Эллисон торопливо кивнула, не обратив внимания на колкость.
— Да, конечно.
Пятый закрыл глаза и улегся на бок, подтянув колени к подбородку. Пролежав так какое-то время, довольно хмыкнул.
— Да, так определённо лучше, — сказал он.
— Как там Диего?
— Вроде в порядке, — неуверенно ответил Пятый. — Это было его решение, а уж стал ли он от его принятия счастливым, меня не касается.
Пятый явно пытался выглядеть безразличным, но обеспокоенно поднятые брови выдали его истинные чувства. Эллисон не стала продолжать этот разговор. Всё они волновались за брата, но никто не мог сказать, верным ли было его решение.
— Завтра полечу в Лос-Анджелес, — сказала она. — Хочу её увидеть.
Пятый улыбнулся, к удивлению Эллисон.
— Передавай привет своему ребёнку, — сказал он.
Эллисон кивнула. Кажется, Пятый на неё совсем не злился, но она определённо знала, что её слова причинили ему боль. Она замолчала, думая о том, какими бесконечными ей казались дни с момента, когда Пятый пообещал вернуть их в свой мир, пока он проводил свои расчёты. Только расписание аэропорта остановило её от того, чтобы сорваться с места и полететь домой, к дочери прямо сейчас. Ничего, она переночует в академии и вылетит утром.
Эллисон повернулась к Пятому. Он лежал тихо, тоже не говорил ни слова. Казался спокойным, но она могла видеть движение беспокойных зрачков под тонкой кожей закрытых век.
— Что теперь думаешь? — спросила она.
Пятый отозвался не сразу. Он понял вопрос — о дальнейших планах на целую жизнь. Вторую, новую, не такую одинокую.
— Вычисляю, когда следующий конец света, — сказал он, наконец.
Молчание сестры было достаточно красноречивым, чтобы понять её реакцию.
— Считай, меня это успокаивает, — усмехнулся он.
Эллисон засмеялась. Пятый всегда казался ей странным, так что такому ответу она ничуть не удивилась.
— Наконец-то хотя бы одно моё решение привело к чему-то хорошему, — вдруг тихо пробормотал Пятый, резко посерьёзнев.
Ей не хотелось бередить старые раны, тем более теперь, когда Эллисон знала, каким, оказывается, ранимым может быть её чёрствый брат. Она не была уверена в том, что лучше сказать, поэтому молчала какое-то время, собираясь с мыслями.
— Прости меня, — наконец, ответила она, поморщившись.
Просить прощения у Пятого? Это что-то новенькое.
Мальчик чуть повернул голову к ней и открыл глаза. Смерил её долгим, расфокусированным и блуждающим взглядом. Эллисон непонимающе нахмурилась, пытаясь разгадать эмоции по этому взгляду. До неё не сразу дошло, что он просто пытается справиться с головокружением и понять, какая из Эллисон, которых он видел, — настоящая. Она снисходительно улыбнулась. Придвинувшись к Пятому ближе, мягко положила ладонь на его глаза.
— Не мучай себя, — негромко сказала она, осторожно проводя холодными пальцами по горячему лбу в надежде, что это поможет унять боль. — Так лучше?
Пятый медленно кивнул.
— Немного, — слабо пробормотал он. — Гул стал тише. Не убирай руку. Спасибо.
Услышав слова искренней благодарности, Эллисон изогнула бровь, но ничего не сказала. Его голос был слишком тихим для того, кто привык скрывать любые слабости.
— Ты была права, — сказал он. — Насчёт того, что я виноват перед тобой и остальными. Не то чтобы я совершил ошибки или сожалел. Просто я в самом деле был тем самым гонцом.
Эллисон покачала головой.
— Даже если ты правда был виноват, не стоило говорить тебе об этом так… резко, — возразила она.
Пятый вдруг усмехнулся.
— Неужели побоялась задеть мои чувства? — насмешливо спросил он. — Эллисон, я прожил жизнь в два раза более долгую, чем твоя. Поверь, мои чувства не так легко задеть.
Эллисон не стала напоминать, как застала последствия его срыва. Отняв ладонь с его глаз, переместила её, зарываясь в волосы брата. Пятый напрягся. Не то чтобы он испытал слишком много ласки от кого-то из близких — утешений Клауса пару недель назад было явно недостаточно, чтобы привыкнуть.
Она не стала отвечать. Пятый посмотрел на сестру с лёгким удивлением. Глубоко вздохнул и уткнулся носом в подушку, позволяя усталости взять верх.
Позволяя Эллисон позаботиться о своём старшем брате, которому совершенно не нужна была ничья забота.
Пятый верно заметил: он был старше, чем она, и точно не нуждался в её материнской заботе, хотя предыдущей жертвой заботы Эллисон была Ваня. Его внешний вид не мог обмануть никого из Харгривзов — для всех было очевидно, что он прошёл через много лет бесконечных испытаний. Но, видимо, для самой Эллисон нужно было увидеть другую сторону заносчивого брата. Узнать о его слабостях. Она знала, что семья для Пятого всегда была важнее, чем всё остальное. Но одно дело знать, и другое дело — увидеть. Увидеть его настоящего, также, как и все, способного на простые человеческие эмоции, чтобы понять то, о чём она даже не хотела задумываться. Понять, что она тоже скучала по нему все эти годы, что он пропадал в одиноком апокалипсисе.
— Тебе нужно поспать, — констатировала Эллисон. — Утром станет лучше.
Пятый согласно кивнул и слегка нахмурился, словно собирался что-то сказать, но промолчал.
Эллисон почему-то казалось, что она точно знала, о чём он хотел бы её попросить, но ни за что не стал бы.
— Я останусь с тобой, пока ты не уснёшь, — мягко проговорила она, чуть улыбаясь. — Если хочешь.
Что-то подсказывало Эллисон, что оставаться долго ей с ним не придётся.
Пятый тут же растянул губы в ядовитой улыбке, защищаясь.
— Подоткнёшь одеялко и споёшь колыбельную? — язвительно спросил он.
Она пожала плечами. Ей почему-то вдруг очень-очень захотелось обнять своего вредного брата.
— Если настаиваешь, — в тон ему отозвалась Эллисон.