— Присаживайтесь, Камилла, — уступил мне место шеф.
— Спокойной ночи, Анна.
— И тебе, папа, спокойной ночи. Читай, Камилла.
Я не успела сказку дочитать даже до середины, как Анна уснула. Я сложила книжку, выключила светильник и пошла на выход. Вышла с комнаты Анны и замерла. Мне нужно налево, кто ж двери то все одинаковые делает, хоть бы написали, где чья комната, сами то они не путаются. Черт, пить хочу, умираю. Если я сейчас спущусь в столовую, то найду ли я потом свою комнату. Хоть бы дверь не перепутать, а то еще вломлюсь к шефу среди ночи. Решила, что в столовую я сбегаю быстро, а чтобы не перепутать свою дверь с дверью шефа, накину на ручку своей двери халатик. Все уже спят, никто и не заметит, что я тут полуголая бегаю.
Скинула халатик, повесила его на ручку своей спальни и пошла в столовую за водой. К своей великой радости, столовую нашла быстро, свет включать не стала, холодильник сюрпризов не преподнес, вода на месте, холодненькая, замечательная. Стою я такая, пью, наслаждаюсь. И тут, бац. Загорается свет, и вся моя вода от неожиданности выливается на мою ночнушку.
— Камилла, — раздается голос шефа, — простите, что напугал вас, я думал тут дети.
Стою и тупо смотрю на шефа, какое тело, каждая мышца на месте, кубики, к которым хочется прикоснуться теперь уже не только руками, но и губами пройтись по каждому из них. И темная дорожка волос, уходящая в боксеры. Черт, а чего это он в одних трусах то приперся.
Шеф стоит и таращится на меня. Опускаю глаза и понимаю, что мой скромный кружевной наряд, стал совсем не скромным, кружева, которые я намочила водой стали прозрачными и я реально стою голая перед своим начальником. Офигеть, Камилла, так опозориться перед шефом.
— Камилла, вам свет выключить, — спросил шепотом шеф.
— Поздно уже выключать, — сказала я и кинула пустую бутылку от воды в мусорное ведро.
— Спокойной ночи, Артем Андреевич
— И вам, Камилла, спокойной ночи, — прошептал шеф, — простите, что напугал вас.
Я гордо прошествовала мимо шефа в свою комнату, благо не потерялась, халатик так и весел на ручки моей спальни.
Легла на кровать и начала ржать, это нервное. Блин, надо же было так лохануться, сначала полуголой в спальню к его дочери явиться, потом голой на кухни оказаться. Молодец, Камилла.
Как это спать теперь, когда знаешь, что этот полуголый красавец лежит рядом за стенкой. Но отогнала от себя пошлые мысли и на удивление быстро уснула, еще бы на такой царской то кровати, грех не уснуть.
Глава 24 Артем
Мне начинает нравится эта девушка. Что-то есть в ней притягательное, домашнее и уютное. Да и с Анной они подружились. Камилла общается с ней на самом деле потому, что ей это доставляет удовольствие, а не с целью угодить мне.
Вот и сегодня в конце рабочего дня, смотрю, джинсы переодела с рубашкой, собралась с моей принцессой Тотошку к ветеринару везти. Вот я и решил, чего ей машину гонять туда-сюда, поедим вместе.
Секретарша моя, как всегда, слегка тормозила, пока до нее дошло, что мы едим в ветклинику вместе. Потом и с дверями моей машины никак не могла определиться, на какое сиденье ей лучше пристроить свой аппетитный зад.
Бедный Люк, он сидит в машине с котом и слушает эти дикие вопли, а Камилла тут тормозит.
Выехали, включил легкую классическую музыку, Камилла молчит, интересно, что за мысли бродят в этой хорошенькой головке. Лично меня вот сегодня не покидают фантазии о ее длинных ногах. Которые замечательно бы смотрелись на моих плечах. Да и для этих пухлых губок нашлось бы применение. Поворачиваю голову, смотрит, внимательно так рассматривает
— Музыка не мешает? — спрашиваю
— Чему не мешает? — прошептала она.
— Меня рассматривать?
— Нет, — опускает глаза.
— Ну и хорошо.
Значит, правильно подметил, не о хорошей погоде думала красавица.
— Артем Андреевич, можно вопрос, если не хотите, можете не отвечать? — заговорила Камилла.
— Спрашивайте, Камилла.
— Кто эта Оксана, которая вчера похитила вашу дочь?
Вот что ей сказать по этому поводу, можно сразу правду, а можно сказать, что не ее дело. Резко понимаю, что хочу ей рассказать правду, выговориться, сказать о том, чего никому еще не говорил, да что там не говорил, себе признаться боялся.
Признался, наверное, стало легче, может Камилла и права. Лиза была счастлива, жаль, что так мало. Жаль, что дети потеряли мать, а я любимую.
— Камилла, мы приехали, монстр Тотошка сейчас доведет Люка до белой горячки, — прервал ее речь.