Тем временем Леля снова убежала в дом, пытаясь вспомнить, где оставила большой пакет. Тот как назло все никак не желал находиться.
*
— Ты маме подарок прислала? — уточнил Улим.
— Угу, — задумчиво кивнула Шура, не вынимая еды изо рта.
— Обиделся, что тебя обделили? — подколола друга Тори, на миг отрывая взгляд от экрана.
— Да нет. Удивлен немного.
— Могу и тебе сделать, — негромко отозвалась девушка. — Не совсем подарок, но, полагаю, ты обрадуешься.
Без лишней спешки она порылась в сумочке, доставая кое-что маленькое. После чего выдернула ногу из захвата брата и подошла к отцу.
— Что это? — мужчина с подозрительным прищуром всмотрелся в протянутый кристалл. То, что это был емкостный накопитель памяти, он и сам понял, имея ввиду его содержимое.
— Марта.
Улим перевел вопросительный взгляд на лицо дочери.
Такого подарочка он не ожидал, считая, что данные были безвозвратно удалены. Даже успел смириться с потерей и осознать ошибку, тем более что действительно переступил грань.
— Я ценю твой труд, — Шура все еще стояла, в ожидании протягивая кристалл на ладони. — И уничтожить то, что ты создал, у меня не поднимается рука.
— Эм… — мужчина оглянулся на остальных присутствующих, неловко улыбаясь. — Мы сейчас вернемся.
Он подцепил дочь под локоть, уводя в дом.
— Вы куда? — удивилась Леля, когда столкнулась с ними в коридоре.
На что муж неопределенно отмахнулся.
*
Женщина проводила их задумчивым взглядом и поспешила в гостиную.
Бесы бы ее побрали оставить огромный пакет неизвестно где. В гостиной его не было. Как и в спальне. Даже в кабинет заглянула на всякий случай, хотя за день ни разу туда не заходила. Самое время было уверовать в существование домового.
Очень удачно на кухне нашелся тот, кто, возможно, мог помочь.
— Тодд, — отвлекла она повара от подготовки очередной порции мелких закусок.
— Да? С блюдами все в порядке? — тот лишь мельком глянул на хозяйку, сосредоточенно выкладывая начинку в крошечные тарталетки.
— А… Да. Со столом проблем никаких. Ты умничка. Может, ты видел сегодня вечером такой огромный пакет? Бумажный и с крупными яркими цветами.
— Нет, — все также задумчиво пробормотал тот.
С отрицательным ответом рухнула последняя надежда Лели.
Она в очередной раз пробежалась по самым вероятным местам, с усиленным вниманием осматривая все закутки, даже если в них потенциально не мог поместиться злополучный пакет.
Пришлось возвращаться к гостям с пустыми руками.
*
— Все в порядке? — заметила Тори грусть-печаль на личике подруги.
— Не могу понять. Я же не оставила его на работе?
— Ты о чем?
— О подарке. Большая коробка в ярком пакете, — показала она руками размер искомого объекта.
— С хризантемами? Ты его в прихожей кинула, — напомнила блондинка.
Леля с сомнением вернулась в гостиную, чтобы в четвертый раз проверить прихожую, коридор и заглянуть под стол в столовой.
— Ее там нет, — вернулась она во двор.
— Сейчас. Кое-что проверю, — Оля поднялась и с решительным видом утопала в дом.
Азиатка проводила ее печальным взглядом и шмякнулась на пухлую думку.
Как бы неприятно это ни было осознавать, но она посеяла подарок от собственного ребенка. Словно у нее с Шурой и без того были полные понимания и идеальные отношения.
Тем временем Аск со скучающим видом жевал маринованный сыр и наблюдал за происходящим.
— Что там было? — поинтересовалась Тори.
— Еще не успела посмотреть. Перед выходом забрала.
— Ну мы Улима почти полчаса ждали. Можно было глянуть, — напомнила блондинка, вспоминая, с каким раздражением подруга заталкивала громоздкую поклажу в такси.
— Уф!.. — Ольха широким шагом вышла во двор. В руках у нее был тот самый пакет.
Леля с сияющими радостью глазами воззрилась на золовку, принимая искомый объект:
— Как ты его нашла?
— Не как, а у кого, — поправила та. — Рори успела прихватизировать. Подумала, что ей очередную игрушку купили. Тем более что там… кукла, — последнее слово было сказано совсем иным тоном.
Ольха воззрилась на загубленную красоту и развернулась обратно со словами:
— Я надеру ей задницу! Мелкая засранка!
Леля и сама поняла, что это кукла. Точнее, когда-то была ею.
Шарнирная красавица с белоснежной кожей была одета в пышное платье из разноцветного фатина и имела такие же радужные волосы, собранные в два высоких хвостика. Руки и ноги, выполненные в мелких деталях, теперь сгибались не только в шарнирах, но и местах разлома. А в разбитом личике прослеживались азиатские черты.