Церемониальный зал встречал гостей сотнями резных кресел, выставленных рядами, как в церкви. Посередине помещение прорезала красная ковровая дорожка, ведущая к алтарю: мраморной плите высотой чуть меньше метра, испещрённой узорами.
Среди тысячи присутствующих примерно две трети были выходцами из семьи демонов зависти. Также мероприятие решили посетить некоторые старейшины из других семей, в том числе Хлебери. Лучше бы Кёну не попадаться им на глаза, а то ведь полезут пятки целовать, что не поспособствует реализации плана.
Заняв с Эльзой места, Лавр огляделся и с облегчением не обнаружил тут Клементину.
Вскоре в зале появился Тимофей, нарядный и ухоженный так, что сам чёрт позавидует. Его взгляд как намагниченный сразу же приклеился к великолепной блондинке… Он весьма удивился тому, что встретил Стоун в этом месте. Страннее было бы найти её разве что в мужской сауне! Что она тут делает? Неужто пришла сюда из-за этого ублюдка Кёна? Ну а как же ещё мог притащить её в такое место…
Эльза почувствовала на себе чей-то взгляд и обернулась посмотреть, но, обнаружив неприятного приставучего типа, сделала вид, что не знает его, и отвернулась.
Глубоко вздохнув, Тимофей отправился на своё место, но кто-то схватил его за шиворот.
«Выродок, сколько раз я говорил тебе не попадаться мне на глаза?!» — процедил Морган.
Орис со злобной улыбкой тащил недруга из зала подальше от чужих глаз.
«Вы…» — Тимофей помрачнел. Ещё с той баталии на великом пире Хлебери ему чудом удалось сделать ноги, но теперь он попался прямо в руки этим ублюдкам… Однако идиоты выбрали не лучшее место для разборок!
«Вы кто такие, и что вам нужно от моего братишки?» — прозвучал высокий голос.
Обернувшись, прихвостни и Морган увидели группу демонов зависти, во главе которых стоял никто иной как сам виновник торжества — Омега Инвируа. Этот 22-х летний коренастый демон с простоватым лицом был известен как один из любимейших сыновей патриарха.
«Меня зовут Морган. Просим прощения, что побеспокоили…»
«Неужели тот самый Морган Каган?! Сын великого императора Райдера?!» — резко изменился в лице сначала Омега, а за ним и все остальные. Их взгляды наполнились нестерпимой завистью.
«Да, вы правы…» — вымученно ответил тёмный.
«С-с-с…» … «Не может быть…» … «Тот самый!» … «Уф-ф-ф…» … «Прямо среди нас…» … «Я чувствую себя собакой рядом с тигром…» — от свиты жениха доносились завистливые шепотки и комментарии.
«Чудовищно талантлив, красив, как сам чёрт, так ещё и сын великого императора…»
«Нет, ну что вы такое говорите…» — слегка растерянно улыбнулся Морган.
«Братишка много мне про вас рассказывал: живёте на луне, словно цари небесные; смотрите на нас сверху-вниз, будто на жалких насекомых… А характером настоящие альфачи! Над бедным Тимофейкой всегда издевались, потому что он, видите ли, родился не таким, как вы… Уф-ф-ф…» — в исступлении покусывая губы, выдохнул Омега. Всем своим видом демон показывал такую степень зависти, что аж сосало под ложечкой.
Морган, сообразив кое-что, стрельнул свирепым взглядом на прихвостня.
Орис переменился в лице, сразу же отцепился от Тимофея и моментально превратился в его лучшего друга: любезно пригладил ему помятый «по неосторожности» фрак и, смочив ладонь языком, зачесал тому торчащую чёлку.
«Вы, ребята, на что надеетесь?» — стиснув кулаки, спросил Тимофей.
Минутой позже Моргана с прихвостнями вышвырнули из дворца. Они легко отделались во многом потому, что пользовались покровительство Люциуса.
Тёмные не могли знать, что неделю назад Тимофея по-тихому усыновил сам патриарх Леви Инвируа. Более того, усыновление это лишь формальное, чтобы Каган смог поучаствовать в турнире. Таким образом бывший Браун приобрёл себе временную фамилию Инвируа.
Тем временем началась свадьба. Заиграл свадебный гимн, и в зал вошли молодожёны со своими родителями. Слева вышагивала длинноногая красивая демоница гнева в сопровождении своего отца, старейшины Тристанов. Рядом с женихом, Омегой Инвируа, шёл Леви Инвируа. Патриарх был уже весьма древним демоном, однако внешне выглядел как импозантный зрелый мужчина лет 50-ти. Он прожил не один век, и все в зале смотрели на него с уважением. Лишь немногие могли ощутить исходящую от него устрашающую ауру. Высвободи он её на полную, почти все в зале упали бы на колени.
Чем дольше шла церемония, тем сильнее Эльзу охватывало волнение. Она знала, что скоро случится что-то выходящее из ряда вон, и она надеялась, что это никак её не коснётся.