Ветер мчит нас домой, опережая мои мысли. Поддавшись моменту, развожу руки в стороны, погружаясь в ощущение полёта. Гордей сбавляет скорость, позволяя мне продлить эту маленькую, но приятную шалость.
Разгоняется, как только я его вновь обнимаю и теснее жмусь к сильной, надёжной спине.
Оставив мотоцикл в гараже, держась за руки, идём домой. Гордей курит, выдыхая дым в противоположную сторону от меня. Его пальцы иногда чуть крепче сжимаются на моей ладони. Тут же отпускают.
Мне хочется, чтобы он поделился тем, что его беспокоит. Возможно, опять проблемы с отцом или что-то в клубе. Додумывать не хочется, а он не любит грузить меня своей работой.
— Гордей… — беспокойно зову.
— М? — откликается не глядя.
— У тебя точно всё нормально?
— Конечно. Устал немного. Весь день за рулём сегодня.
— Завтра тоже допоздна?
— Скорее всего. Если хочешь, приезжай к нам после занятий, но тебе там будет скучно. Мы начинаем тренировки. Ещё у меня встречи с родителями. Я всё же решил открыть на нашей базе детскую секцию. Посмотрим, что из этого выйдет. Переделываем сейчас дальний угол участка под занятия с мелкими. Захар и Кирилл будут помогать. Деньги клубу позарез нужны. Спонсорские покрывают далеко не всё.
— Я могу вам помочь?
— Ты мне уже помогаешь, Яськ. Просто тем, что ты у меня есть. А с остальным я разберусь сам. Если всё пойдёт хорошо, в следующем году будет полноценная мотошкола, вместо частных уроков.
Понятно, значит всё же клуб. Это лучше, чем отец. Когда они ссорятся, Гордей превращается в один сплошной нерв.
После такой прогулки, накормив его ужином, я засыпаю первая. Снится всякая бессвязная ерунда. Несколько раз просыпаюсь, в попытке осознать, что увидела. Шарю рукой по кровати. Его ещё нет.
Не обнаружив Гордея рядом в очередной раз, поднимаюсь и шлёпаю босыми ногами на кухню. Он сидит с ноутбуком за столом. Трёт уставшие глаза.
— Ты чего подскочила? — встаёт, обнимает.
— Не могу нормально уснуть без тебя, — жалуюсь, нежась в его руках.
— Маленькая моя… — целует в макушку. — Иди. Я скоро приду. Обещаю.
Забравшись под одеяло, подтягиваю к себе его подушку и жду, когда наступит это «скоро». И, кажется, снова успеваю уснуть, потому что прикосновения тёплых ладоней к бёдрам ощущаются на уровне полусна. С меня сползают трусики. И влажные поцелуи покрывают ноги от колена, двигаясь к самому сокровенному.
— Гордей…
— Т-ш-ш, спи, — доносится снизу.
Моё тело согласно безоговорочно подчиняться тому, что он со мной делает. Неловкость смешивается с возбуждением.
Гордей сначала просто целует мягкие губки, потом начинает покусывать, вызывая дрожь во всех мышцах. Это, наверное, самое интимное, что есть между нами. Не в первый раз, но я всё равно краснею и задыхаюсь в моменте, когда к губам добавляется язык, умело сводя меня с ума и выбивая из лёгких стоны каждым своим скольжением или постукиванием.
Пальцы комкают простыню. Тело выгибается навстречу. Гордей удерживает за бёдра, полностью контролируя моё удовольствие. Он доводит до исступления, до хрипов. Ещё немного, и я начну кричать или умолять о том единственном миллиметре, которого не хватает, чтобы взорваться.
Ни разу не делала ни первого, ни второго. Но у нас снова другой секс. Он знакомый, но всё же другой. Мне начинает казаться, что Гордей хочет, чтобы я кричала. Или просила? Он упрямо подводит меня к этому, в очередной раз не давая разрядки.
Я думала, откровеннее быть уже не может. Я ошибалась. И я снова сгораю в его руках. Прикусывая кожу на бедре, он вновь касается языком изнывающей от желания плоти. Я совершенно мокрая. Он слизывает сок, толкает язык внутрь меня, дотягивается пальцами до сосков. И сжав простыню до треска, я выгибаюсь, скользя пятками по кровати. Всё же кричу. Негромко, хрипло, задыхаясь и содрогаясь. А он держит и продолжает медленно водить кончиком языка по пульсирующему клитору.
— Голова … — вдох. — Кружится… — выдох.
Его тяжёлое, красивое тело нависает над моим, измученным и обессиленным. Гордей тяжело дышит в губы, плавно водя по ним своими.
— Ясь, я чертовски хочу почувствовать твой язычок на своём члене.
Меня ещё раз ошпаривает кипятком. Глаза распахиваются. А в его глазах творится то, что я видела на набережной. Сразу становится понятно, о чём он там думал.
О минете я знаю только в теории. С девочками такое не обсуждалось, а с ним ни разу не происходило. Сейчас в первый раз попросил, ещё и так открыто.
— Попробуем? Если тебе не понравится, я тормозну.
— Д-давай, — чуть заикаюсь от волнения.