Я должна была признать — неохотно — что у Себастьяна были чертовски хорошие причины.
Только от этого мне не становилось легче.
— Мне нужна ручка, — пробормотала я.
Он вытащил одну из своего портфеля. Эта ручка, вероятно, стоила пару сотен долларов, но Себастьян не спешил протянуть ее мне.
— Сколько ты хочешь взамен на свою подпись?
Я в шоке уставилась на него — а потом по-настоящему рассердилась.
— Как насчет тридцати серебряников?
— Не будь королевой драмы. Этот скандал может повлиять на твою работу в будущем, — сказал Себастьян мягким тоном. — Нет, даже нет так — это наверняка повлияет на твою работу в будущем. Никто не станет винить тебя за желание получить хоть какую-то… страховку.
— Нет, спасибо, — прорычала я.
Он пожал плечами.
— Это не обязательно должно быть записано. Можем оставить это между нами.
— Коннор уже дал мне 50 000 долларов. Хотя я и не просила. Только теперь каждая собака шантажирует меня этим. Так что, нет, спасибо, мне больше ничего не нужно. Особенно от парня, намекающего, что я собираюсь продать Коннора.
Себастьян кивнул и протянул ручку.
Когда я подписывала документ, он спросил:
— Тогда зачем ты это делаешь? Я имею в виду, позволяешь Миранде слить фотографии. Коннор без колебаний сделал бы все, чтобы защитить тебя. Ты можешь уйти без всяких проблем, неважно — останется он с тобой или нет.
Я пододвинула ручку и подписанный лист бумаги ближе к Себастьяну.
— Потому что он собирается изменить мир.
Себастьян посмотрел на мою подпись, затем сложил бумагу и сунул ее вместе с ручкой обратно в портфель.
— …и?
— И потому что, не будь я в этом замешана, он бы именно так и поступил. Прислушался бы к твоему совету и сделал все, что угодно в СМИ.
Себастьян прищурился.
— И?
— Это начинает раздражать.
— Мне все равно. И?
— Ты получил то, что хотел, какое это имеет значение?
— Именно поэтому и спрашиваю. И?
— И потому, что это поможет миллионам, если не миллиардам людей. Я не имею права этому мешать.
— И?
Я не ответила.
— И? — настаивал Себастьян.
— …Потому что я люблю его, — тихо сказала я. — И я не хочу, чтобы он жертвовал всем ради меня.
Себастьян откинулся на спинку дивана и замолчал. Он выглядел странно умиротворенным.
Затем вытащил свой телефон и пару раз постучал по экрану пальцами, поднес его к уху. Кто-то ответил по первому гудку.
— Вы с Коннором можете вернуться, — сказал он, глядя на меня с совершенно нейтральным выражением лица. — Мы с Лили закончили.
12
— О чем вы говорили? — подозрительно спросил Коннор, как только вернулся в комнату.
— Я хотел узнать, почему Лили согласилась, — ответил Себастьян.
— Если все получится, — сказал Коннор.
Себастьян пожал плечами.
— Если все получится.
Коннор перевел взгляд на меня.
— И каковы твои причины?
— У нее правильные причины, — прервал его Себастьян. — Теперь мы должны обсудить план атаки…
— Каковы твои причины? — повторил Коннор, пристально глядя на меня.
— Потому что это правильно, — сказала я. — Потому что слишком много людей могут извлечь из этого пользу, я не могу этому помешать.
Коннор покачал головой.
— Это благородно, но… ненавижу сравнивать себя в любом виде или форме с Мирандой, но теперь я поняла, почему она сказала, что нет никакой пользы от долгих бесед, а затем просто поставила ультиматум и ушла.
Хождение по кругу было утомительным. И бессмысленным.
— Себастьян попросил меня подписать соглашение о неразглашении, — сообщила я.
Коннор остановился на полуслове, широко открыв рот.
Себастьян посмотрел на меня, как на СУКУ.
— И спросил меня, сколько денег я хочу за подпись, — добавила я.
Теперь Себастьян выглядел так, будто готов был называть меня кем-то похуже.
Коннор повернулся к своему помощнику, его глаза горели.
— Черт возьми, Себастьян…
Я подписала соглашение и сказала, чтобы он засунул деньги себе в задницу, — закончила я.
Коннор в шоке оглянулся на меня. Глаза Себастьяна тоже расширились от удивления.
Джонни хихикнул в углу.
— Не нужно ничего подписывать, Лили, — тихо сказал Коннор.
— Я знаю, но все равно это сделала.
Коннор поморщился, затем повернулся к Себастьяну и протянул руку.
— Дай мне соглашение. Я порву его.
— Юрист согласен со мной на сто процентов…
13
— Нет, — сказал Коннор после пяти минут разговора. Он все еще сопротивлялся этой идее.