— Все ты понимаешь. Не пытайся отрицать.
— Ну, если под словом на букву «л» ты подразумеваешь слово «лузер», то тогда да, я так и сказала.
— Ты вре-ешь, — пропел он себе под нос.
— Заткнись! — Майя топнула, и он улыбнулся этому ребяческому жесту. Иногда она была такой милой.
И еще жутко упрямой. Настоящей занозой в заднице.
— Хоть ты и отказываешься признаваться, мы оба знаем, что ты это сказала.
Роман подошел ближе к ней, выдернул Микки из ее рук и поставил его на пол. Щенок издал возмущенный визг, но Роман бросил на него строгий взгляд. Удивительно, но это сработало, и Микки лег на пол с печальным выражением мордочки.
— Так… разве тебе не кажется, что нужно закрепить это заявление поцелуем? Чтобы все было официально? — Он понизил голос, мягко скользя пальцами по ее обнаженным рукам и подавляя торжествующую улыбку, когда почувствовал ее дрожь.
— Я знаю, что ты делаешь.
— И что же я делаю? — Он наклонился еще ближе, ее волосы мягко трепетали от его дыхания.
— Пытаешься соблазнить меня, чтобы я тебя простила, — заявила она, но он был рад услышать дрожь в ее голосе.
— И что, у меня получается? — Как же хорошо она пахла. Лавандой. И тыквой. Он любил тыкву.
— М-м-м… это ты мне скажи.
Глаза Романа расширились от ее кокетливого тона, как раз перед тем, как Майя притянула его ближе к себе, так что их тела прижались друг к другу. В нем вспыхнуло желание, наполняя его вены теплом. Или, может быть, это было тепло ее тела. Да и неважно. Он не имел ни малейшего представления, что вдохновило ее внезапно поменять свое отношение, но жаловаться не собирался.
— Роман? — Майя обняла его за шею, подталкивая назад к дивану.
— Да? — Он посмотрел на подушки. Они выглядели мягкими. И удобными.
— Так что, получается у тебя, как считаешь?
Роман каким-то образом оказался на диване, а Майя осталась стоять перед ним. Свет мерцающего камина подчеркивал ее тонкие изгибы. В таком положении его лицо было на одном уровне с ее грудью.
Кто бы ни изобрел V-образные вырезы, этот человек — герой.
— Что-что получается? — Ему было трудно говорить. Или думать. Его разум стал совсем туманным, что на самом деле немного беспокоило, но он забыл обо всем этом, как только Майя забралась к нему на колени. Еще одна вспышка вожделения захлестнула его.
Тихо рассмеявшись, Майя пробралась под его рубашку и прошлась кончиками пальцев по обнаженной коже. Роман глубоко вздохнул, по телу плясали иголочки.
— Соблазнить меня. — Ее глаза блестели от удовольствия и чего-то еще. — Получается?
— М-м-м… — застонал Роман, когда она прикусила особенно чувствительное место прямо над его ключицей, и ему вдруг захотелось, чтобы они сейчас оказались в его спальне или, на худой конец, в ее спальне. Слава богу, ее родители на вечер ушли, чтобы дать им немного времени наедине. Конечно, они, вероятно, хотели, чтобы Роман и Майя поужинали и поболтали, а не занимались непотребством на диване в гостиной.
Он скользнул руками по ее бедрам, наслаждаясь прикосновением к гладкой атласной коже.
В углу Микки поднял голову, чтобы посмотреть на сцену на диване, затем тихо проскулил и снова положил голову на пол, закрыв глаза лапами.
В глубине души Роман понял, что, может быть, они слишком торопятся, особенно учитывая, что у Майи не было большого опыта в вопросах страсти. Не то чтобы ее неопытность сильно сказывалась на их отношениях…
— Э-э, может быть, пойдем в… — Он попытался выговорить правильные слова, пока Майя целовала его по линии челюсти. Он чувствовал, что тонет в ее восхитительном запахе. — Спальню? — Это было все, что он мог сказать. Плохо, конечно, если ее родители вернутся раньше времени и застанут их…
Майя резко остановилась, и ему потребовалось несколько секунд на то, чтобы сообразить, почему удовольствие вдруг прекратилось. А когда понял, он чуть не закричал от разочарования. Почему она остановилась?!
Она отодвинулась, чтобы посмотреть на него, но крепко прижалась бедрами к его ногам. Одна из бретелек ее платья упала, обнажив смуглое плечо, в результате чего в его голове всплыли определенные мысленные образы. Она заговорила снова.
— И чем мы займемся в спальне? — В ее голосе звучали дразнящие нотки.
О, у него было столько идей!
— Я могу показать тебе вместо того, чтобы рассказывать, — предложил Роман. Теперь между ними было больше пространства, и туман в голове чуть прояснился.
— Это будет включать взбитые сливки и наручники? — спросила она, невинно моргая.
Роман уставился на нее, слишком потрясенный, чтобы ответить, даже когда некоторые очень интересные образы вспыхнули в его сознании…