— Что?
— Поцелуй меня и сделай это хорошо.
— Да, мэм.
Он повернулся ко мне, положил одну руку мне на талию, другой обхватил мою шею сзади и набросился на меня прямо посередине огромного холла.
Моя голова слегка откинулась назад, и я почувствовала, как его тело прижалось к моему, когда он встретился с моими губами, а его язык нашел мой.
Спустя примерно 20 секунд захватывающего блаженства, он отстранился и посмотрел мне в глаза.
— Ну, как это было?
Я мечтательно открыла глаза.
— Это…было потрясающе.
Он улыбнулся, снова взял меня за руку и повел к выходу.
Беру свои слова обратно — я не хотела фото выражения лица блондинки до, я хотела увидеть его после поцелуя.
Она выглядела так, словно все ее представления о Реальности были уничтожены одним махом.
У нее челюсть отвисла больше, чем у меня, когда я впервые пришла на эту вечеринку.
Когда мы проходили мимо, я самодовольно улыбнулась ей.
Получи, стерва.
Да, все это было ничтожно.
Да, это было по-детски.
Да, я знала, что, в конечном счете, все это из-за недостатка уверенности в себе.
Но, ПРОКЛЯТЬЕ, это было так хорошо.
Глава 29
К великому облегчению Джонни мы благополучно вернулись в отель. Он заставил нас пообещать не покидать номер, не предупредив его, затем пожелал нам спокойной ночи и ушел в свой номер, расположенный напротив нашего.
— Еще рано, только десять часов, — сказал Коннор. — Чем хочешь заняться?
— Десертом.
— Буквально или образно?
— Мммммм. И то, и другое.
Так что, мы сделали заказ в номер: бутылку шампанского и множество вкусняшек — самое прекрасное крем-брюле, которое я когда-либо пробовала, клубника со взбитыми сливками…и еще шоколад.
Мы разместились на диване в гостиной, освещенной только огнями города, и чередовали поцелуи с кормлением друг друга кусочками десертов.
Я снова была навеселе, когда промурлыкала с намеком.
— Что ж, мы сделали то, что хотела я…так что ты хочешь сделать?
— Ну…мы могли бы достать видеокамеру и…
— НЕТ.
Он засмеялся.
— Что там было в твоем списке? Списке, чего нельзя? Ничего болезненного…ничего унизительного…
— Нет, «вход через выход», — сказала я.
— Я не припоминаю фильмов в этом списке.
— И ничего, что может попасть в интернет. Правило номер четыре.
Он ухмыльнулся.
— Что, если я хочу немного изменить твои правила?
Я замерла с клубникой на полпути к своему рту.
— Коннор, я действительно не очень уютно себя чувствую с любого рода фотографиями… или видео…
— Я не об этом говорил.
Я положила клубнику на тарелку.
— Тогда…о чем ты говоришь?
— Помнишь, что я говорил раньше, за ужином? О том, что тебе нравится физический контакт?
Я напряглась.
— …шлепанье?
Он просто улыбнулся.
— Эээээ…по правде говоря, меня не очень заводит подобная идея…
— Ну, возможно ты знаешь только обычный способ, как это делается.
Мне стало интересно.
— О, так ты знаешь особый способ, который намноооого лучше.
— Чертовски верно.
Против моей воли, я была немного заинтригована.
— Который…?
— Ну, во-первых, мне нравится чередовать свет, чувственные ласки и легкие маленькие шлепки. Достаточные, чтобы почувствовать их.
— Угууууу…?
— Но суть в том, что ты не будешь знать, что грядет. Я хочу, чтобы ты ожидала что-то одно…но не знала, что. И я хочу заставить тебя ждать. Я хочу, чтобы ты лежала здесь, не зная, почувствуешь ли ты мои ласкающие тебя пальцы…или мой язык, медленно облизывающий тебя….или легкий маленький шлепок. Достаточный, чтобы привлечь внимание к моей следующей ласке.
Я сглотнула. Может потому, что я уже была на грани «опьянения», но…это звучало так замааанчиво.
— Не слишком сильно, правда? — спросила я хриплым голосом.
— Нет. Ты все время будешь все полностью контролировать.
Я закатила глаза.
— Ага, как же.
Он улыбнулся.
— Да, так и есть. Если ты скажешь «полегче», я буду действовать легче. Если попросишь «жестче», я буду жестче. Если скажешь «больше не надо», тогда я остановлюсь. Единственное, что контролирую я…это либо я прикасаюсь к тебе, либо целую…либо делаю, что-то еще.
Внезапно у меня пересохло во рту, и я сделала глоток шампанского.
— Кажется, тебе это нравится, потому что ты все контролируешь.